С терпением Рене, похоже, произошла общеизвестная, печальная вещь.
– Вот что, Жанно. Хватит мне тут. Козлята, попугайчики. Стоит мне заговорить про Александру, ты уводишь разговор. В таком случае, я спрошу прямо – ты больше не любишь Лисси?
После коротенького молчания оба встретились взглядами.
– Ах, прости, прости. Я забыл, что тебя вот так запросто спрашивать нельзя. Это мы с Венсаном несдержанны в проявлении чувств и бросаемся священным словом, когда ни попадя. Лады, я тебя иначе спрошу. Роберваль, ты собираешься сделать предложение мадам Монтаржи?
– Какого чёрта? – Рявкнул Главком этак по-военному и добавил вежливо, как положено штафирке. – Почему вы лезете в мою личную жизнь, ботаник?
Рене присел на край стола.
– По праву и обязанности друга, твоего и Александры. – Начал уравновешенно объяснять он, складывая большие руки на груди.
Тут бы хорошо для общего эффекта поправить очки, но очков ботаник не носил.
– Бэти и я хотим, чтобы вы были счастливы. Ты, Лисси, Лу и Тео – самое драгоценное, что у нас есть. Мы с Бэти заметили, что никто из вас не тоскует о корнях, о том, что их нет. Вы все – дикие, Перекати-Поле… Лисси, прости, Господи, может взять и лечь, шпана такая, где стояла – на земле, на траве… Госпожу Венсан, напротив, прямо-таки отрывает от земли. Кажется, налети ветерок посильнее, и она с ним умчится. А мы с Бэт очень грустим о моих родных, о дедушке Бэт. Моя жёнушка мечтает о Большой Семье, где мы бы с ней высились, как два старых могучих дерева. Но пока об этом рано говорить…
Зануда вздохнул, тише добавил:
– У нас было неладно с детками, Жанно. Неизвестно, как всё обернётся и на этот раз. И потому мы с женой страстно дорожим вами. Нас всех соединяет любовь. Как нам было горько, когда Лисси удрала от нас в склеп Монтаржи, а Лу сняла люкс в центре, и обе под предлогом, будто они мешают нашему счастью.
Жанно со свойственной ему склонностью упрощать подытожил всю эту лепоту:
– Значит, всем вам, деликатно выражаясь, приспичило, чтобы я сделал предложение госпоже Монтаржи?
– Да, нам с Бэти очень этого хочется, – холодно отвечал Рене, – и я смело говорю и за чету Венсан.
Жанно склонил голову к погону.
– А чего хочется госпоже Монтаржи?
Рене досадливо поднялся, так что стол шатнуло.
– Не делай глубокомысленного выражения, командир. Тебе не идёт. ЧЕГО ХОЧЕТ ЛИССИ? Я получше узнал Александру за этот год и могу твёрдо тебя уверить… ЛИССИ НЕ ЗНАЕТ, ЧЕГО ОНА ХОЧЕТ. Хочет ли гром грянуть и молния – сверкнуть? Так и наша Лисси.
Рене поспешил добавить, что это-то при том, что Лисси – очень умная. Много думает. Иногда из её розовых губ вываливаются такие мыслишки, что Бэт приходится заботливо поправлять ему, Рене, нижнюю челюсть.
– Понимаешь ведь, – продолжал занудствовать он, – обычно с полуслова ясно, что у человека