Начавшийся дождь напомнил еще об одной проблеме: с крыши текло в трех местах. Дождь не прекращался целые сутки, и уже капало повсюду. Основу кровли составляли дубовые балки, но они были поперечно устланы тонкими прутьями. Над ними лежал толстый слой утрамбованной глины. Гульфия боялась, что прутья сгниют от сырости и на них обвалится масса из грязи и хворостин. Тяжелые капли воды на глиняном полу комнаты образовывали заметные следы. В дождь Индира поднималась на крышу в галошах и утаптывала верх настила для уменьшения протечки, а мать привязывала нитки к потолку и по ним направляла воду в различные сосуды. В один из дождливых дней за этим занятием их застали только что вернувшиеся из армии друзья Касума. Дождавшись подходящей погоды, они принесли необходимые материалы и покрыли крышу.
Касум приехал в срок и сильно разочаровался положением дел в доме. Во время службы устойчивая связь с ним так и не наладилась. Вначале возможность писать была ограничена, через год мать уехала в город, не сумев сообщить ему, а письма приходили в поселок, затем – наоборот. Имевшиеся домашние проблемы не давали молодому человеку строить планы. Побыв у матери несколько дней, он уехал к отцу. Время шло, мать и сестра успели соскучиться по нему, да, собственно, и не насытились общением с ним. Долгое его отсутствие говорило о том, что ситуация там неладная. Гульфия все откладывала поездку к ним – сказывалось нелегкое положение в доме. Кроме этого она плохо представляла себе возвращение мужчин: ее жилище могло уместить семью в полном составе лишь только летом, когда печь выносилась на улицу.
Первая существенная новость из гор оказалась грустной: Касум пошел по стопам отца. Вначале Гульфия не хотела верить, затем с языка слетали горестные выражения о том, что он – сын своего отца, иного пути ему не дано, и она вправе считать,