– Ребят, вы идете?
Даниил Андреевич рассмеялся.
– Не переживай, Руслан. Куда они теперь денутся.
…Каркуша вежливо пропустил их вперед и прикрыл за собой дверь. Оглядел класс – не хватало человек пять или семь, но общий баланс был явно в его пользу.
– Ну что, – Алька с удивлением подметила, что Каркуша начал нервничать. Отвернулся к доске, повесил экран. Обернулся, сжал пальцы.
– Продолжим так трагически прервавшуюся лекцию. Поскольку гулять у нас не получается, будем смотреть что-то вроде кино.
Даниил Андреевич задернул шторы – темноты никто не боится? Включил диапроектор. Зарядил слайды. На экране – любительская картинка: черно-белый ландшафт, метро «Автово». Толпа и военный оркестр.
– Это было очень странное время. Знаете, как в жизни у человека, так и в жизни страны бывают такие… тектонические сдвиги, когда на поверхность выходит сразу несколько жил, горных пород. И за любую можно взяться. Начать ее разрабатывать. Ну, ладно… – Каркуша, казалось, слегка запутался, но у него пока была фора неожиданности. – Метро у нас собирались строить еще до войны, но по понятным причинам проект не состоялся. Практически каждая станция первой очереди должна была каким-то образом прославлять вождя народов – статуи, барельефы. Сталин и ученые, Сталин и матросы, Сталин и письма горожан. И в итоге получился почти что казус – наверху происходили разнообразные события и перевороты: запустили «дело врачей», Сталин умер, «дело врачей» закрыли. К власти пришел Лаврентий Берия; амнистировал уголовников. «Холодное лето 53-го» смотрели? Нет? Посмотрим. Потом Берию сместили, в декабре 53-го он был расстрелян. Плакать о нем не будем, потому что та еще сволочь.
…Со дня перевода Даниила Андреевича в госпиталь уже прошло больше трех недель. Двор с тыльной стороны здания, куда выходило окно его палаты, стал Альке знакомым не менее, чем двор ее детства: замыкавшие с двух сторон пятиэтажки, выход к гаражам, в центре – странная ложбинка, в которой обитали два десятка сосен, пара кустов сирени и теннисный стол. На этот стол, пустовавший по холодной еще весне, она и присаживалась с рюкзаком и термосом чая, ожидая, пока в пятом справа окне третьего этажа покажется знакомый силуэт. Звездочку бдительные санитары соскребли уже на второй день, но в ней и не было больше нужды – окно это она запомнила с первого раза. Екатерине Игоревне разрешили посещения два раза в неделю в приемные часы, она регулярно приезжала, несколько раз Даниил Андреевич передавал через нее, чтобы Алька прекращала маяться дурью и ехала в город, угрожал даже, что больше не будет подходить… то есть, приезжать к заветному окну. Пару раз