– Вещи, – говорит она.
– Че-его… – ноет Слава.
– Собирай вещи и на выход! Завтра – пересдача!
Медведев оборачивается и открывает рот – подыскивая покаянное слово и заранее зная, что это бесполезно.
– Медведев, ты чем-то недоволен? – голос алгебраички звенит под потолком. – Иди пожалуйся! Постовому милиционеру!
Слава зажимает уши, встает и начинает собираться. Ловит соболезнующие взгляды. Татьяна Михайловна обводит класс недремлющим оком, и все взгляды скрываются в тетрадках. Медведев вздыхает. Раздается негромкий стук в дверь, дверь приоткрывается.
Пепел с горящей папиросы упал ему на колено, Алька инстинктивно потянулась стряхнуть, но тут же отпрянула, ожидая очередного отлупа.
– Да вижу я, – спокойно сказал он. Дунул на колено, указал подбородком на нагрудный кармашек пижамы.
– Возьми у меня из кармана, там листочек с телефоном… замотали руки, хоть сейчас на ринг. Это номер кольцовского знакомого в военной прокуратуре, на всякий пожарный. У меня не факт, что будет возможность позвонить из госпиталя, если дело начнет оборачиваться погано, попроси Екатерину Игоревну набрать его. Сама не звони, мы все же не родственники официально, да и…
– Зеленая еще.
– Ну, в общем, да. Не обижайся.
Алька нагнулась и достала у него из кармана сложенный вчетверо листок. Он слегка придержал ее за плечо ладонью в боксерской перчатке бинта и коротко поцеловал в губы.
– Спасибо тебе за все, я серьезно.
И тем же легким движением отстранил, возвращая дистанцию.
– Хороший мужик Кольцов, я даже не ожидал. Говорит – думал, ты солдатик-срочник, тогда бы за тебя порубился… Но у нас уже другая ответственность. Так, в общем, оно и есть. Еще одна к тебе будет просьба.
– Какая? – тихо спросила она, губы дрожали и едва слушались.
– Голову мне побреешь. А то обстригли клоками, как овцу. Ну, поехали, надо еще собраться и бабушке позвонить.
К его переводу она опоздала, хоть и пришла по договоренности с Лерочкой в полвосьмого, к утреннему туалету больных.
– Я только дежурство приняла, явились от них врачиха и санитар с приказом. Собрали по-быстрому и перевезли.
– С добрым утром, – говорит Даниил Андреевич и смотрит на Татьяну Михайловну, как кажется, тоже с долей трепета: – Можно мне сделать объявление?
– Конечно,