Эми говорила чистую правду: Карл Брокман не был достойным противником. От него пахло текилой. Тогда как от Ванессы, даже на расстоянии, разило серой.
Собравшись с духом, Брайан вернулся к компьютеру и открыл второе электронное письмо.
«Эй, Брай. Забыла рассказать тебе кое-что забавное».
Не читая дальше, он кликнул мышкой на «Файл», потом на «Печать» и отправил второе электронное письмо вслед за первым в папку «Ванесса».
Тишина окутывала его квартиру. Ни единого звука не доносилось ни из конторы на первом этаже, ни с темной улицы.
Он закрыл глаза. Но только настоящая слепота могла избавить его от необходимости прочитать распечатку второго электронного письма.
«В июле Пигги весь день строила песочные замки на маленьком пляже, который есть в этом новом месте, и в результате страшно обгорела на солнце. Потом долго не могла спать, плакала по ночам, наконец начала облезать, потом чесаться. Оставалось только удивляться, что от нее не пахло жареным беконом».
Он плыл по волнам прошлого, под ним лежала бездна воспоминаний.
«Теперь Пигги снова розовая и гладкая, но на шее родинка, которая вроде бы изменяется. Может, тот солнечный ожог привел к меланоме[5]. Буду держать тебя в курсе».
Брайан положил вторую распечатку к первой. С тем чтобы прочитать позже, в поисках других ключевых слов, помимо «маленького пляжа».
На кухне вылил в раковину все, что оставалось в кружке. Кофе ему больше не требовался, пить коньяк не хотелось.
Вина – лошадь, не знающая усталости. Горе переходит в печаль, а печаль – выносливый всадник.
Брайан открыл холодильник, закрыл. Не мог есть, так же, как и спать.
Возвращаться в кабинет и браться за один из текущих проектов желания не было. Архитектура могла быть застывшей музыкой, как когда-то сказал Гете, но сейчас Брайан ее не слышал.
Из ящика буфета он достал большой альбом для рисования и набор карандашей. И первое, и второе он держал в каждой комнате своей квартиры.
Сел за стол и начал набрасывать дом, который собирался спроектировать для Эми: место для собак, где ни у кого не поднимется на них рука, где они получат всю полагающуюся им любовь.
Эми принадлежал участок земли, включающий вершину холма, на котором росли дубы, и их тени по утрам далеко тянулись по пологому склону-лугу, чтобы к полудню сойти на нет. Эми делилась с ним мыслями о том, каким ей хочется увидеть этот дом.
Тем не менее через какое-то время от набросков дома Брайан перешел к портрету, стал рисовать не земной рай для собак, а одну собаку. Дар портретиста у него был, но животных он не рисовал никогда.
И когда карандаш зашуршал по бумаге, на Брайана вдруг накатило ощущение сверхъестественного, и произошло что-то странное.
Глава 4
Высадив Брайана у его дома, Эми позвонила Лотти Августин, своей соседке, и объяснила, что привезет троих спасенных, которые нуждаются в убежище, только на этот