Возвращаясь с турниров, Бобби часто заглядывал к Коллинзу, чтобы показать свои партии. Коллинз, проницательный аналитик, комментировал сделанные и не сделанные Бобби ходы. Процесс обучения шел своим чередом, но не в его традиционном понимании. Подход Коллинза заключался не в том, чтобы указывать: «Ты должен помнить этот вариант Староиндийской защиты, он гораздо сильнее примененного тобою», – скорее он полагался на «пропитывание знаниями». Вот что сказал международный мастер Джеймс Дж. Шервин из Нью-Йорка, хорошо знавший и Бобби, и Коллинза, когда впоследствии услышал об отрицании Бобби роли Коллинза в его формировании: «Полагаю, здесь проявило себя известное высокомерие; вероятно, было произнесено в момент приступа гордыни. Бобби просто не мог ничему не научиться у Коллинза. Например, Джек постоянно играл Сицилианскую защиту, – и Бобби стал ее применять. Его слова – просто способ для молодого человека произнести: “Я величайший. Никто меня ничему не учил, я получил всё от Бога”. Думаю, Джек помог Бобби в психологическом плане, повысил его боевитость, поскольку сам играл жестко и всегда стремился к победе».
Коллинз обратил внимание также на то, что отметил Нигро годом раньше: привычку Бобби мешкать при игре, некоторую его нерешительность, когда слишком много времени тратится на очевидные ходы. Чтобы помочь мальчику преодолеть эти пораженческие тенденции, Коллинз заказал в Германии часы со специальным десятисекундным таймером, и настоял на том, чтобы Бобби использовал их при игре, дабы приучить его думать и ходить быстрее.
Коллинз, со своей стороны, утверждал, что никогда не «учил» Бобби в обычном смысле слова. Он говорил, что «гении, вроде Бетховена, Леонардо да Винчи, Шекспира и Фишера рождаются из головы Зевса, они словно запрограммированы и знают до того, как их обучат». Стоит подчеркнуть, что Коллинз считал Фишера талантливым от Бога, и всё, что он мог сделать, это служить ему гидом или даже сторонним наблюдателем, ободряя талант и помогая развиваться его природным дарованиям. Он также стал ему верным другом.
Фишер, который много позднее заслужит дурную славу за свою анти-еврейскую риторику, всегда говорил, что хотя его мать была еврейкой, религиозного воспитания он не получил. Нельзя сказать наверняка, принял или нет Бобби в тринадцатый день (чуть раньше или позже) своего рождения 9 марта 1959 года участие в еврейском обряде Бар-мицва, читая на иврите из Торы в синагоге. Но его шахматный товарищ Карл Бюргер говорил, что когда он играл с 12-летним Бобби в парке на Рочестер-авеню в Бруклине, «мальчик что-то изучал для обряда Бар-мицва».