Во время странствований по Югу, когда команда останавливалась в городах для проведения заранее оговоренных или наскоро организуемых матчей, Уитейкер всегда играл на первой доске, Бобби – на второй. Бобби, чувствовавший себя школьным прогульщиком, наслаждался матчевой борьбой – обычно, при вполне комфортном контроле: два часа на 60 ходов. Большинство из его соперников играли довольно сильно, но справляться с ними ему удавалось. В машине он также сыграл сотни партий с членами команды, и, за исключением партий с Уитейкером, почти всегда побеждал.
«Хочу увидеть крокодилов», – громко сообщил Бобби, когда они ехали по Эверглейдс[10]. «Давайте здесь остановимся – я хочу содовую», – также часто просил Бобби. Его детские жалобы, включая традиционное: «Мы уже приехали?», – раздражали некоторых членов команды, и за спиной они стали называть его «Монстр».
Поездка оказалась не совсем бесплатной для Фишеров. Хотя Локс, человек состоятельный, мог покрыть расходы всех участников, но он бережливо выбирал, где и на что, когда и как тратить свои деньги. Иногда команда останавливалась у довольно дорогого ресторана, и он громко объявлял: «Можете заказывать что хотите, кроме алкоголя». Но временами Бобби и Регине приходилось платить за себя самим.
На Юге Бобби впервые столкнулся с проявлениями расизма. Черным всё еще не разрешалось сидеть у стойки бара. Бобби приходилось спрашивать у матери, что означает надпись на фонтанчике для питься: «Только для цветных». Регина приходила в ярость при проявлениях расовых предрассудков, но остальные на это внимания не обращали.
Один из мужчин начал намекать остальным, что собирается соблазнить Регину, и сообщил, что, по его мнению, она не станет возражать; и однажды ночью он стал общим посмешищем, когда Регина твердо отказала ему во входе в свою комнату.
Втиснутая в автомобиль, группа иногда уставала от разговоров на шахматные темы, и тогда вспоминались другие приключения, реальные или мнимые. Уитейкер выдавал, по меньшей мере, одну шутку в день, как правило, безвкусную: «Я знаю женщину, готовую мне заплатить тысячу долларов, чтобы увидеть меня голым: она слепая». Бобби часто просил пояснить ему их смысл. «Сынок, попозже я тебе всё объясню», – обязательно вставлял кто-нибудь.
Во время шестичасового путешествия на пароме от пристани на Дювал-стрит, район Ки-Уэст, до Гаваны Бобби и другой шахматист, Роберт Хьютон, решили играть «вслепую», представляя невидимую доску и делая воображаемые ходы. Но когда они достигли 9-го или 10-го хода и позиция стала сложной, задачи, которые нужно было решать Хьютону, оказались для него неподъемными, и он не смог продолжать. Для Бобби позиция осталась столь же ясной, как если бы она была расставлена на доске перед ним. После еще нескольких попыток играть без