Но вот что примечательно! Стоило Сайнему отлучиться с инспекцией и заночевать где-нибудь в деревне, как по возвращению в замок его ожидали остатки нежнейшего жаркого с пряной подливкой или последний кусок мясного пирога с душистыми кореньями, или холодная жареная рыба с неповторимой хрустящей корочкой. Все эти деликатесы просто молча кричали о том, что обитатели замка, стоит им остаться одним, предаются чревоугодию, а над ним просто издеваются. В иное время Сайнем обиделся бы и отомстил. Но сейчас ему было не до этого. Завязка кошелька – вот что по-настоящему волновало бывшего волшебника. Столичная штучка, вышедшая из моды года два назад. Как раз ровесница зеленому плащу, мелькнувшему в кустах у переправы. Ровесница, но не пара. Уж в этом-то Сайнем, бывший Обаяшка, разбирался, будьте уверены!
Вот и выходило, что в здешних лесах бродят по меньшей мере двое, а вернее – неизвестно сколько одичавших и чрезвычайно опасных убийц-аристократов. Кому такое понравится? И убедившись, что дела в замке и в деревнях идут своим чередом и без его неусыпного пригляда, Сайнем решил заняться расследованием всерьез.
Но не в одиночку. Здешним лесам он не доверял и взял проводника. Посвящать того в истинную цель прогулки нужды не было. В конце концов, почему бы благородному щитоносцу Халдону не поохотиться? Дело увлекательное, особенно в хорошей компании.
Кроме лука и колчана он прихватил с собой то самое «чужанское копье с топориком». Для конспирации. Если придется с кем-то столкнуться, Сайнем рассчитывал управиться, как обычно, с помощью магии, но, чтобы не раскрывать свое инкогнито, стоило сначала хоть немного помахать алебардой.
Глава 32
Белого Рыцаря и Рейнхарда хватились за ужином. Карстен тут же завел старую песенку: «Ведьма, я брата потерял!» Радка тянула свое: «Сестрица, раз уж его дома нет, может, пирожков испечешь?»
Десси уже начала прикидывать, успеет ли подойти до ночи тесто да не надо ли свистнуть лисиц, спросить, не заплутал ли в лесу Рейнхард-гуляка, но тут, как всегда, началась совсем другая катавасия.
Нежданный-негаданный явился в замок старший сын Хокакузнеца и, не слезая с седла, потребовал к себе шеламку. Когда Десси спустилась, он выпалил скороговоркой, что жена его Аниса рожает, а Гнешка говорит, что ребенок идет ногами и Дессины руки ей бы не помешали. Десси помахала Карстену и Радке – мол, простите, добрые люди, не до вас, разбирайтесь сами – и вскочила на лошадиный круп позади кузнецова сына.
Заблудились они ближе к вечеру.
Поначалу все шло хорошо. Сайнем с Рейнхардом и пары часов не побродили в чернолесье, как набрели на весьма примечательную полянку. Посреди нее имелся поросший травой маленький холмик, а молодая яблоня на холмике сплошь была обвязана лоскутками ткани, полосками меха и даже короткими цепочками из монет. Попадались на ветках и маленькие соломенные