– «Уходящий», – уверенно прокомментировал Алекс, не дожидаясь, пока человек приблизится.
– В смысле? – равнодушно спросила Дина.
Она так устала, что гадать над значением его слов не было никакого желания. Гудели ноги, голова «распухла» от тревожных мыслей и обрывочных воспоминаний, которые никак не желали сложиться в то, что она приняла бы, как незыблемое «я».
– Один из тех, кто ничего не вспомнит и к концу дня исчезнет во тьме. Там, на востоке. Не бойся, они безвредные.
Женщина – а это оказалась женщина средних лет, босая, в ярко-жёлтом фланелевом халате – поравнялась с ними, но даже не повернула головы. Она механически переставляла ноги, глядя перед собой совершенно пустыми глазами. Её лицо, бледное до синевы, помятое и обрюзгшее, абсолютно ничего не выражало.
– Ух, – выдохнула Дина, вспомнив «сумасшедшего» старика, и обернулась женщине вслед. – Они всегда такие?
– Нет. Некоторые даже разговаривают. Поначалу. Но ближе к вечеру становятся, как зомби.
Некоторое время они шли молча.
– Слушай, Алекс, – Дина вдруг сообразила, о чём собиралась его спросить ещё до того, как они вошли в школу, – а что ты делаешь в Озерках, если сказал, что живешь в центре?
– А, – он насупился, – вчера был дурацкий день. И закончился он здесь. Я не успел бы вернуться обратно. Ночью здесь неуютно.
– В смысле – день закончился? – Дина непонимающе потеребила замолчавшего парня за рукав.
– Ну, я же говорил тебе, что день для каждого свой? Вот пока я с тобой, мой день будет длиться столько же, сколько и твой. А вчера… – он помрачнел. – Вчера я ничем не успел помочь одному человеку. Он вспоминал слишком медленно, а солнце двигалось слишком быстро…
Девушка непроизвольно ускорила шаг, встревоженно посмотрев в блёклое небо. Солнце зацепилось за крышу одной из высоток и никуда не двигалось. До зенита было ещё далеко, хотя, судя по ощущениям, оно должно было уже стоять там, прямо над их головами.
– Это здесь, – Алекс завернул за угол длинного кирпичного дома во двор.
Именно здесь Дина и очнулась на рассвете. Сейчас двор не показался ей таким пугающим, хотя тишина и пустота продолжали нервировать.
– Подожди, я отъеду, – выдав дежурную фразу, папа протискивается в машину с водительской стороны. С пассажирской повторить такой трюк невозможно – до зеркала соседского «вольво» каких-то тридцать сантиметров, а двери у «паджеро» широкие. Так что Дина остается ждать, нетерпеливо притопывая.
Машин во дворе так много, что они жмутся друг к другу боками. Хозяева вынуждены ставить их максимально близко, чтобы не колесить по кварталу в поисках свободного местечка. Сегодня важный день, опаздывать совсем не годится. Они, как всегда, едут на соревнования первыми, мама появится уже к разминке. Улицы пусты, никаких пробок. Воскресенье, 6—30 утра.
Дина