Но я не подавилась, я просто не могу дышать.
Я пытаюсь обхватить пальцами свою шею, свое лицо, достать до своего языка.
Воздуха!
Воздуха!
Но воздух, который я пытаюсь отчаянно заглотить ртом, не спускается вниз в легкие.
Свет.
Яркий свет.
Я погружаюсь в него полностью. Мне кажется, я умираю.
Внезапно ко мне приходит осознание, что именно так это и происходит.
Так к людям приходит смерть.
Ее объятия теплые, мягкие и гостеприимные.
В них уютно, как дома.
Она пахнет совсем не так, как раствор для бальзамирования тел или погребальные лилии, не имеет ничего общего с ароматами, которые пронизывают воздух здесь, в похоронном бюро. Она пахнет дождем, свежескошенной травой, облаками.
Ласковый свет обволакивает мое тело, и я больше не чувствую саднящей боли внутри горла.
Больше никакой боли.
Я легкая, как перышко.
Я легкая, как облачко.
Свет наполняет меня изнутри, заставляет парить над землей.
Я держусь в воздухе под самым потолком, глядя сверху на себя, на свое маленькое тело, лежащее на полу. Ярко-рыжие волосы веером растеклись по поверхности, словно багровая лужа крови, этот цвет впечатляет, притягивает. Он кажется бесконечным. Но отвлекает меня от этого зрелища ослепительный свет, заливающий своим ярким, как солнце, сиянием всю комнату, ударяя мне прямо в глаза. Я вдруг понимаю, что готова уйти, отпустить свою жизнь и уплыть вдаль вместе с лучом этого света. Я уже готовлюсь к тому, чтобы выскользнуть из окна и прикоснуться к этому небесному сиянию, когда я внезапно бросаю взгляд на лицо моего брата.
Он бледен как смерть.
Он в ужасе выкрикивает мое имя, сжимает мою руку, трясет мое тело, раскинувшееся на полу.
Я в нерешительности замираю, стоя на подоконнике, хотя луч света подобрался к самым моим носкам.
Я не могу.
Я не могу.
Я не могу бросить его.
Я не могу оставить его здесь совсем одного.
Сначала он покинул меня, но потом оказалось, что на самом деле Финн никуда не уходил. Он бы ни за что не оставил меня одну, и я тоже не поступлю так с ним.
Со вздохом я спускаюсь с подоконника и возвращаюсь обратно в свое тело, а когда вновь открываю глаза, я уже в больнице.
– У тебя аллергия на орехи! – торжественно говорит мне медсестра.
Мои мама и брат сидят рядом с моей кроватью.
– Никогда больше не ешь орехи, – предупреждает мама, ее глаза полны ужаса.
– Ты умерла на полторы минуты, – рассказывает Финн, и на его лице больше нет ни капли страха, скорее, произошедшее кажется ему чем-то очень любопытным.
Он знает, что теперь я в безопасности. Потому что я уже умерла, но потом вернулась к жизни.
Наверное, я должна чувствовать себя как-то иначе, чем прежде, но все так же, как раньше.
И мне все это кажется любопытным приключением.