Я вижу их, вглядываюсь в них, боюсь их, пока они не становятся размытыми и не исчезают полностью.
Глубже.
Глубже.
Я ухожу все глубже и глубже.
Все дальше от него.
От моего спасителя.
От моего Антихриста.
– Это все твоя вина, – шепчу я, но вода поглощает мои слова, они застревают в моем горле.
Говорю ли я это ему или самой себе? Это больше не имеет никакого значения. Мои легкие все больше, и больше, и больше наполняются водой, мне нечем дышать. Есть только черная дыра на том месте, где когда-то теплилось и билось мое сердце.
– Это все нереально, Калла, – слышу я голос Финна, но я знаю, что его самого здесь нет. Здесь никого нет, я одна в этой подводной тюрьме, вокруг меня только мутная темная жидкость. Мои пальцы пытаются зацепиться за что-то, за пустоту, за все, что попадается под руку.
Сконцентрироваться.
Я прищуриваюсь и дышу, делаю глубокий вдох, как меня и учили. Мое тело наполняется воздухом, словно сосуд: сначала кислород проникает в живот, потом достигает уровня диафрагмы, проходит сквозь горло и достигает предела во рту. Я медленно выдыхаю, словно выдувая воздух через трубочку, выталкивая его прочь, стремясь поскорее избавиться от него, пока внутри не остается совсем ничего, только я и мои засохшие пустые легкие.
Я делаю это снова.
И снова.
И когда все заканчивается, я снова могу видеть. Я в больнице, и я больше не та маленькая девочка. Я Калла Прайс, Финна больше нет, и Дэра тоже – я осталась в полном одиночестве.
Я закрываю глаза, потому что это совсем не та реальность, в которой я хотела бы находиться.
Тьма накатывает на меня волнами, движется в разные стороны, и я понимаю, что я больше не в больнице, я никогда там не была. Я в коробке, в гробу. Я одна, и кусок шелковой ткани повязан вокруг моего пояса, а в руках у меня каллы. Белые. Они пахнут так, словно давно завяли. Впрочем, так и есть. Умирающие цветы пахнут слаще всего.
Я выпускаю их из рук и пытаюсь надавить на крышку, обитую плиссированным шелком, толкаю ее изо всех сил. Но она не поддается. Я ударяю по ней снова, и снова, и снова, но ничто не помогает. Я в заточении. Я застряла здесь навеки, я застряла, застряла.
Я похоронена заживо, мне одиноко, я замерзаю, я мертва.
Картинки вспыхивают вокруг меня, перед моими глазами, в моей голове, в самых глубинах подсознания.
Звук тормозов посреди отчаянно бегущих с небес капель дождя, крик, скрежет металла.
Вода.
Ухожу все глубже.
Я.
Финн.
Дэр.
Все.
Неужели мы все мертвы?
В ужасе я распахиваю глаза: я снова в больнице.
Белые стены, мои руки в тепле, и я все еще одна.
Должно быть, я…
Сумасшедшая.
Сумасшедшая.
Сумасшедшая.
Глава 7
Дэр внимательно наблюдает за мной с другого конца библиотеки,