– Хочешь вернуться домой? – Тиндейл был удивлен. – К чему такая спешка? Я слыхал в Довере намечаются торжества, – он икнул и пьяно ухмыльнулся. – Король собирается отметить примирение с Папой и победу над своими баронами, чьи надежды на его падение не оправдались. А в Виндзоре, в день Святой Маргариты, он официально принесет вассальскую присягу Папе Римскому в лице самого Архиепископа Лангтона, – в глазах Тиндейла зажглось злорадное торжество. – Разве тебе не хочется поприсутствовать при таком памятном зрелище: не каждый день удается видеть коленнопреклоненного Джона!
Лэнгли качнул головой: он всегда предпочитал держаться как можно дальше от королевского двора со всеми его сомнительными развлечениями.
– Дай мне знать, когда смогу выехать – без того, чтобы быть обвиненным в дезертирстве.
* * *
Уильяму, Шестому Барону Перси, недавно исполнилось двадцать два. Год назад вышедший из-под опеки королевского фаворита Уильяма Брюера, на попечение которого находился после смерти отца, Генриха де Перси, молодой барон вступил в права наследства и быстро выдвинулся в число самых влиятельных северных магнатов. Невзирая на молодость, он уже успел побывать на посту шерифа Нортумберленда, и сейчас являлся одним из юстициариев северной провинции. Сочного сливового цвета туника его была из баснословно дорогой фламандской шерсти, высокие красные сапоги из мягкой кожи украшались золоченным тиснением, на широкой груди мягко отсвечивала золотая цепь с массивным крестом. Лорд Уильям не любил колец: лишь перстень с рыцарской печаткой красовался на его мизинце.
Лэнгли не мог похвастаться близким знакомством с бароном – ввиду своей недавно завершившейся активной военной карьеры. Меньше года назад он предпринял поездку в Алнвик, чтобы принести вассальскую присягу своему сюзерену: Перси только что принял бразды правления замком после поспешного бегства де Вески, возглавившего заговор северных баронов.
И сейчас, сидя напротив барона, Лэнгли был более чем уверен в том, что приглашение Перси вызвано отнюдь не желанием последнего узнать поближе одного из своих многочисленных вассалов.
Неслышно двигаясь, сквайр Перси наполнил серебряные кубки вином и поставил на узком походном столе блюдо с засахаренными фруктами, после чего с поклоном удалился.
– Король уведомил меня о своем желании, – Перси подхватил свой кубок; не отпив, глянул поверх него на Лэнгли.
Вьющиеся русые волосы его были коротко острижены, чисто выбритое молодое лицо с приятными правильными чертами казалось простодушным, но проницательные синие глаза светились живым умом.
– Милорд, – вежливо откликнулся Лэнгли.
– Надеюсь, вы понимаете, что ценность заключается не в самом даре, а в проявленной королем по отношению к вам благосклонности, – продолжил Перси, крутя в руке