"Убедительно просим Политбюро ЦК ВКП(б) и лично Иосифа Виссарионовича СТАЛИНА ударить по паникёрам и всем, кто способствует порождению паники, приняв необходимые меры в отношении местных партийных и советских органов, в частности, по Смоленской области, ибо если дальше каждый командир или руководящий советский партийный работник начнёт заниматься эвакуацией своей семьи, защищать Родину будет некому". 136
"Эвакуацией своей семьи…". Если б только эвакуацией – просто бегут, забыв о семьях, детях, долге, чести. Как зайцы бегут. Так бегут, что трибуналы не справляются. Еле успевают в московские инстанции свои смертные приговоры отправлять, а потом положительные ответы читать. А уж расстрельные команды небось со счета сбились – если вообще учет "исполненных" ведут.137
Но Павлова на месте судить нельзя. И по закону, и по здравому смыслу.... Хотя, какая тут разница – все наши законы на здравом смысле построены. Моем здравом смысле....»
Сталин вспомнил, как смеялся, узнав прохождение фразы "Да торжествует право и да погибнет мир":
«Не юристом сказано – императором. И не римским – германским. Опять же, лет через семьсот после крушения Рима. Наши интеллигентики эту фразу с восторгом декларируют, глазки закатывают, думают, что она к римскому праву отношение имеет. Никакого отношения – ни к Риму, ни к праву. Что для императора закон? Его воля по важным общим вопросам, выраженная в письменной форме. "Да торжествует моя воля и да погибнет весь мир" – вот правильный перевод этой "fiat justicia et pereat mundus". Ничего парадоксального – только мир крушить не надо. Но я ж не Фердинанд какой, я ж в историю войду не за одну фразу…
А за одно поражение… Нет, не будет поражения: Гитлер свой шанс не использовал, не пошел на Кавказ – значит, будет победа. Не сразу, не сейчас, лет через пять, дай бог, но – будет.
Немец пока не по России идет – по ее пограничью. По "инорусским" землям – так, кажется, их называли? И воюет не с настоящей русской армией – с армией, составленной из инородцев. Но, главное: бьет он не полноценную армию – армию мирного времени. В которой нет и пяти с половиной миллионов человек, а в каждой дивизии – не более десятка тысяч.
Сотни полнокровных немецких дивизий с опытными солдатами и офицерами налетели двадцать второго на сорок недоформированных и неопытных советских. Прошли первый эшелон обороны, с ходу навалились на второй, затем на третий… И не я виноват, что не было над этими эшелонами никакого руководства, никакой координации. А в том, что не успели мы превратить РККА в армию военного времени, вообще никто не виноват – кроме Гитлера, разве что. Не могли мы увеличить ее на шестьдесят процентов, а каждую дивизию – на сорок138. Только всеобщей мобилизацией, то есть, по Шапошникову – принятием ответственности за агрессивную войну. За войну, к которой мы не готовы.
Но сейчас мобилизационный план приведен в действие. С поправкой на потери приведен.