– А где же госпожа графиня, и ее брат?
– Графиня часто хворает мигренью, и я ее с братом, отправил на воды.
– Ну и славно. Послушайте граф, все давно хочу вас спросить. А не хотели бы вы пойти на службу? Доброе ли дело, молодому господину киснуть в этой провинции. Поступили бы в роту г-на де Монтале, он как раз набирает людей, вашего склада.
– Я об этом, как то не думал.
– А вы подумайте, я напишу вам рекомендательное письмо.
Время шло, но сердце графа де Лавона, по-прежнему обливалось кровью. Каждый день, образ Маргарет стоял у него перед глазами, и каждый день, он заставлял себя забыть, и думать о ней, как об еще одном убитом негодяе, сгубившего его любимого дядю. Но память все чаще выдавала вопрос, который часто задавала его жена по вечерам: «Дорогой граф, вы меня, правда любите?» – спрашивала она, обнимая его за плечи. В голове до безумия, четко вспоминались эти минуты, такие нежные, и, казалось бы, бесконечные. Каждый день молодой человек прославлял Диониса7, пытаясь заглушить боль вином.
В один прекрасный день, Эмиль обнаружил, что незаметно спивается. «Довольно, хоронить себя в бутылке, – как-то раз, решил для себя граф. – Уж лучше умереть, как подобает дворянину, чем низко пасть, как забулдыге. Не для этого меня дядюшка растил!». В тот день граф, и решил продать свое умение фехтовать, как можно дороже. Тогда Эмиль принял решение воспользоваться предложением герцога Клермо, и поступить в роту графа де Монтале. В Париже, граф надеялся найти достойного противника, от руки которого он или погибнет, или же научит невежу, манерам. Г-н де Лавон знал, что это решение никак не изменит его жизнь, оно было нужно лишь для того, чтобы выжить, или найти смерть.
Распустив всех слуг, г-н де Лавон, продал виноградники, и прочее что можно было продать, однако имение, никто у него не спешил покупать. Не желая больше задерживаться в Провансе, он запер все двери и ворота, а ключ велел слуге, бросить в проклятое озеро.
Де Лавон еще долго стоял возле поместья, окидывая прощальным взглядом родовое гнездо. Рядом с ним стоял верный Томас, и тихо плакал.
– А ты чего здесь, я больше не нуждаюсь в слугах? – резко сказал граф.
– Мне некуда идти, мой господин, – признался искренне Томас.
– А ты бы согласился отправиться со мной в Париж?
– С большой радостью, – поспешно ответил слуга, быстро осушив глаза платком.
– В Париже жизнь будет трудной, помимо моего питания и одежды, на твои плечи лягут заботы, чтобы шпага сверкала как золото, тебе придется таскать на себе тяжелый мушкет, и участвовать в военных действиях, – предостерегал его де Лавон. – Ну, как, еще не передумал?
– Я за вами, теперь хоть в ад, хоть в рай, готов отправиться, г-н де Лавон!
– Тссс! – прошептал граф, – Не называй меня так. Граф де Лавон умер, вместе со своей женой. Отныне меня зовут, д’Афоном. Быть может, это имя, принесет мне, в конце концов, счастье.
– Понятно –