– Мы из леса. Фэйри-Хилл, слышал?
– Аа, – обрадовался он, словно встретился с чем-то очень забавным. – А я Пильдис.
– Я Шу. Добрейшей души человек. – И он показал клыки.
– Нам бы тут ээ… пожить бы где недельку, – начал Мишель.
– Администрация на центральной площади, – сразу стал холодным Пильдис.
– Да мы пробовали, только распихусь сразу сказал: «мест нет» и все.
– У него работа такая – распихивать, а если нет – значит нет.
– А подмазать пробовали? – Вяло заинтересовался Пильдис.
– Чем?! – Возмутился Шу. – У нас только вот – кулек, и тот пустой.
И театрально пустил слезу.
– И надолго?
– Жабль в среду утром.
Пильдис тяжело вздохнул и пошел вверх по лестнице. Сзади бесшумно следовали йогурты. Предчувствие оказалось верным, Пильдис действительно жил на последнем этаже.
Комната была завалена колбасной кожурой и пустыми пивными бутылками. При входе валялась огромная куча тряпья, над которой в стене торчал гнутый гвоздь. Очевидно, это все когда-то висело на гвозде, но в отдаленные времена. Шу бросил сверху свою куртку.
– А это кто? – Удивился Мишель, заглянув за шкаф. Там, в узком зашкафном пространстве можно было различить контуры человека, лежащего на полу.
– Это сосед, – ответил Пильдис равнодушно.
– Но он совсем холодный! И пульса нет!
– Он всегда так. Заснет – так на неделю. И не разбудишь.
Он пошарил за шкафом и достал пыльный будильник. Он стер с него пыль, и стали видны зеленые цифры за мутным стеклом.
– Так, сегодня у нас что..? ага… как раз в среду утром и проснется. Как-то раз у нас авария случилась, нужно было его разбудить, только он знал этот агрегат, все медики будили, ничего не вышло. А потом я принес будильник и разбудил. Понимаешь, часы с музыкой, он просыпается только от этой мелодии… Ну, ладно, не трогай его, пусть спит.
Казалось, Пильдис боялся, что сосед проснется, и тогда что-то произойдет, но Шу не осмелился спрашивать об этом.
Близился вечер, в углу обнаружился холодильник, набитый бутербродами. Наверное, хозяин все свое свободное время занимался их изготовлением, а по вечерам их ел. Однако, стоило Пильдису отлучиться, число бутербродов значительно уменьшилось, что его, совсем не смутило. Вернувшись, он поставил на стол то, что так заманчиво позвякивало и приветливо открыл дверцу холодильника.
– Угощайтесь, – сказал он, сделав вид, что не заметил пропажи.
Йогурты жевали. Желтая лампочка горела над столом.
– Как там у вас в лесу?
– Жвёжды. – Ответил Мишель с набитым ртом.
– Что?
– Звезды, говорю, – повторил он, глотая, – у нас в это время Винский выключает движок, чтоб было тихо, и мы без света. Любуемся на звезды. Иногда костер.
– Кто такой этот ваш Винский?
– Не надо об этом к ночи. –