Долины Авалона. Книга Первая. Светлый Образ. Анна Евгеньевна Кремпа

рану, что почему-то просто перевязывают, как что-то несерьёзное, не гниющее, не порождающее новые и новые заболевания. Либо мир очнётся, либо погибнет от этой болезни, порождённой безразличием. Они мертвы, те, кто смотрят, но ничего не делают. Гниющие трупы, не поддающееся логике мясо, невесть как живущее в этой грязи и разложении своего же общества. А папа ХОТЕЛ сделать как лучше! Папа говорил, что мир почти подписан! И где же это доказательство, если людям до сих пор так плевать друг на друга?.. Моё безразличие наконец-то поменялось решимостью. И теперь я вознёс катану над головой врага, что хотел предать гентийский народ. Я не принадлежу ни гентас, ни готтос, мы с братом мало того, что рождены на этой нечёткой, обусловленной границе, так ещё и нечистокровные, смешавшие в себе черты двух похожих, но таких нелюбезных рас.

      Это было начало тренировки. Вернее, моего доказательства принцу Омине того, что я не такой же предатель, даже несмотря на то, что наших родителей убили именно по приказу гентийской королевы.

      – Нет, Ботхелм, ты ещё не заслуживаешь убить лейтенанта Рихтера. Суэмоногири. Принесите бамбук, слуги. Разрубишь его так, чтобы его основание осталось на подставке – и я, может быть, доверю тебе такую важную процедуру. Пока я твои силы не знаю.

      Приносят подставку, сразу вбивая её в землю, приносят бамбук, причём достаточно крепкий на вид: казалось, что катана не смогла бы осилить его, но я сделаю всё возможное, чтобы доказать господину свою искусность во владении мечом.

      – Порадуй же меня, Ботхелм. Позиции, попрошу. Оборона! – командует генерал, и я проношу оружие перед собой, схватив его двумя руками. Это было подготовкой к удару сверху вниз. – Вольно! – пусть эта команда и даёт мне расслабиться, но как я знал с тренировок с отцом, меч надо просто опустить, но стоять наготове. Омине ухмыляется, он наверняка не ожидал, что я окажусь таким обученным в свои года. Эта позиция для более опытных, в такой расслабленной позе нельзя было терять наблюдательность в бою. – Шудан! – я схватываю катану в напряжении и поднимаю её лезвием вверх, точно так же для обороны. Эдвине сидит на фонтане и смотрит на меня с восхищением. Я был невозмутим, грозно смотрел на него, озаряя своим чётким, пугающим взглядом изумрудных глаз, ослепляя своей уверенностью и покорностью господину. Чёлка спадала мне на глаза, я задумался, что надо попросить Эдви заплетать меня: хотелось начать отращивать волосы, чтобы были как у папы с его густой бородой и усами – до плеч. Правда, бороду и усы я не хотел. Ну, пока что. Это было весело представлять, но тренировка всё же продолжалась. – Саху! – скомандовал принц, отчего я встал в угрожающую позу, сомкнул брови и сморщил нос, глядя так страшно, как мог на этот несчастный бамбук. Я хотел показаться ещё серьёзнее, чем только мог быть. Остриё меча, будь передо мной человек, было бы направлено ему прямо в глотку. Я так и задумывал убить предателя, если бы на его голову не надели этот мешок. Тосин (та полоса на мече) грозно блестела в преддверии моей атаки. А мои лёгкие проносили воздух то ли