В дачный сезон у Веры появлялось много свободного времени, потому что родители занимались дачей и им было не до дочери, благодаря чему девочка могла часто гостить у Ларисы. Вера видела, как готовились в семье Канариных к пасхе, и она тоже участвовала в праздничной пасхальной трапезе, в то время как ее родители до самой ночи пропадали на даче, они не держали голодный пост и куличей на Пасху не пекли.
Быстро пролетели два года со дня первой встречи Веры и Ларисы. Девочки дружили, и, казалось, ничего не могло помешать их трогательной девичьей дружбе, как вдруг, Лариса перестала разговаривать с Верой, и после школы отправилась домой одна. И на другой день она тоже не захотела замечать Веру, и весь день они, сидя за одной партой, не сказали другу ни слова.
– Почему Лариса, вдруг переменилась ко мне? … Если Лариса, такая красивая и такая чистая девочка, отказалась от дружбы со мной, значит меня точно прокляла цыганка, – решила Вера на последнем уроке.
Она припомнила цыганку, которой не дала десять копеек, потому что опаздывала в школу, да, и желания отдавать деньги, на которые можно купить в столовой стакан березового сока, у нее не было. Рассерженная цыганка жгучим взглядом обожгла девочку и что-то злобное крикнула ей во след, но только теперь девочка поверила в силу этого проклятья. Опять она осталась одна, и опять по дороге домой тяжелые мысли одолевали ее.
– Я проклята. Цыганка увидела проницательным взглядом ясновидящей, что со мной что-то неладное происходит. Я поддалась тому недостойному чувству, которое не имеют хорошие девочки. О, горе мне, горе мне!
В то время в руки Веры попали книги Мопассана, где простыми словами описывались постыдные отношения между мужчиной и женщиной. Девочка очень стыдилась внезапного жара внизу живота, когда читала рассказы про любовь взрослых людей, от этого жара сохло во рту, а тело сводило непонятная сладкая судорога, которая оставляла после себя противное чувство вины. Впрочем, об этом Вера никому не говорила, потому что с такими нехорошими мыслями и чувствами она должна была справиться сама. Откуда же цыганка про это тайное узнала?
И на следующий день поведение Ларисы не изменилось. Бывшая подруга вела себя так, будто Вера вообще не существовала на свете, и это было мучительно сознавать. После занятий Вера догнала спешившую домой Ларису и забежала вперед, встав у нее на пути.
– Я тебя обидела? – спросила она подругу.
Лариса помотала головой и, обойдя девочку стороной, ускорила свой шаг в направлении дома. Вера не побежала вслед за ней. Зачем бегать, если нет больше дружбы между ними! Но обида не дала ей проститься с подругой молча, и она догнала Ларису.
– Почему ты так жестока со мной? Я не смогу отплатить тебе за доброту, за доброту твоих родителей. Скажи мне только причину,