– Даже не пробуй. Эта грелка порвала очень много Тузиков.
Я опять не стал спорить. Было бы из-за чего. Тем более что своё отношение к рукоприкладству я уже осветил.
Мы сидели за угловым столиком у окна и хорошо видели, как оранжевый диск солнца прячется за домами. Вдоль дороги зажглись фонари, разгоняя начавшую было сгущаться темноту, птичьи трели заглушил рёв мотоциклов и глухой хрип уличной дискотеки. Мне доводилось бывать в таких городках, и везде они походили один на другой. Словно братья-близнецы. Те же танцплощадки, те же безбашенные мотоциклисты, та же атмосфера простоты и свободы…
– Почему ты всё-таки меня выбрала? – решился я задать терзающий меня вопрос.
– Ты опять об этом?
По тону я понял, что уже изрядно достал её этим вопросом. Но уж очень мне хотелось знать правду.
– Опять.
Любаша горестно вздохнула, лишний раз подтверждая мою догадку.
– Увидела тебя, решила, что честный человек. Вот и предложила.
Где-то в глубине души я надеялся услышать другие слова. Дескать, ты мне понравился и всё такое… Что ж, не всегда нашим надеждам суждено сбываться.
– А в Москве ты никого найти не могла, пришлось в мой город ехать? Или в Москве таких олухов нет?
– Олухи везде есть. Просто тот, кого я наняла до тебя, решил дать волю рукам. Пришлось его успокоить и уволить. Ты, надеюсь, не из таких?
– Нет, не из таких. Ты вообще не в моём вкусе.
Я соврал, но не потому, что разлюбил её или испугался быть успокоенным, а потому, что не в моих правилах приставать к женщине, которую я в качестве мужчины не интересую. Секс без любви, всё равно, что чай без сахара – горячо, но не сладко.
– Ладно, пойду спать. Ты идёшь?
– Посижу немного, – отказалась Любаша. – Мысли в порядок приведу.
Уговаривать её я не стал. Мысли она в порядок будет приводить или что другое – не моё дело. Она женщина свободная и вправе поступать так, как считает нужным.
Любаша разбудила меня чуть свет. По красноте в глазах и уложенным в пучок волосам я понял, что она так и не ложилась. Я сел на кровать, завернулся в одеяло, чтобы не смущать её наготой своего тела и принялся ждать объяснений.
Любаша села на стул против меня и бросила на стол пачку фотографий.
– Здесь её нет!
Я взял фотографии и не спеша проглядел их. Цветной плёнкой воспоминаний передо мной пролетел весь вчерашний день: белостенные мазанки, покосившиеся заборы, лица березовчан, гуси на обочине и даже скрючившийся посередь дороги Шурик. Всё выглядело вполне нормально и благопристойно.
– Кого нет?
– Приметы! – гневно выкрикнула Любаша.
Она была расстроена, очень расстроена. Расстроенные женщины ведут себя неадекватно и могут быть крайне опасны. Я видел, как она расправилась с Шуриком, а ведь тогда она была в хорошем расположении