– Выспался? – спросил он каким-то бесцветным голосом, продолжая внимательно изучать моё лицо.
– Почти, – растерянно кивнул я, почему-то виновато опуская глаза.
– Ну-ну… – так же равнодушно произнёс Влад Стив. Добавил: – Выглядишь ты не важно.
Я хотел объяснить ему, как я вымотался за вчерашний день. Мне едва хватило сил, чтобы составить рапорт о проделанных мною розыскных мероприятиях и, добравшись до дома, я буквально повалился на постель. Но Влад Стив прервал мои ещё не начатые объяснения жестом поднятой руки.
– Ладно. Поговорим обо всём в Совете. Сейчас семь минут шестого… – Он покосился на невидимые мне часы. – Ровно в семь часов жду тебя у себя. Всё!
Экран погас, а я продолжал стоять в комнате, наполненной предрассветными сумерками, пытаясь понять, почему Стив повёл себя так странно. Я редко видел его таким холодно-сдержанным. Затишье перед бурей?
Да, начальник Особого отдела обычно был мягок и даже сентиментален с сотрудниками, но и «громовержца» мы в нём тоже знали. Одно оставалось для меня не понятным – что могло вызвать его недовольство? Ведь я выполнил свою работу чётко и безупречно. Возможно, некоторую вольность я всё же допустил, но на то были особые причины. Стив, безусловно, должен понять меня. Я всё объясню ему, и он поймёт меня. Обязательно поймёт.
Я взбежал по широкой лестнице, перескакивая через несколько ступеней. Как всегда, коридоры Совета были пусты и безлюдны. Лифт одним мягким рывком поднял меня на шестой этаж. Я почти бегом миновал длинный коридор и распахнул дверь кабинета начальника Особого отдела.
После лёгкого сумрака коридора, торжествовавший здесь яркий солнечный свет на мгновение ослепил меня. Влад Стив стоял у распахнутого настежь окна, спиной к входу – широкоплечий, могучий, уверенный в себе. Густые волосы его взбивались на затылке в мелкие кудри врывавшимся в помещение свежим утренним ветром.
Я слишком хорошо знал отца Юли, поэтому сразу же почувствовал в этой его позе явное недовольство. Перевёл взгляд в другую сторону.
Во главе широкого стола из тёмной биопластмассы, имитировавшей венге, сидела Тосико Вэй. Её вызывающе-насмешливые раскосые глаза скользнули по мне, и на пухлых губах появилась ироническая усмешка – та самая, которая всегда так злила меня. Тосико пришла в Отдел на четыре месяца позже меня, и почти сразу же между нами установилось какое-то странное соперничество, выражавшееся в основном в иронических, а иногда и язвительных замечаниях в адрес друг друга. Не могу уже точно сказать кто из нас