Так болтал словоохотливый Лихас и своими речами возбудил в душе Деяниры тревожное подозрение. Да и любой другой женщине на ее месте стало бы не по себе! «Геракл был влюблен в Иолу! – подумала дочь Ойнея. – Только Эврит помешал тогда их браку! Но теперь, когда все препятствия устранены, мой муж непременно женится на ней!» От этих мыслей Деянире стало горько и обидно. Но она не долго предавалась отчаянью, потому что вспомнила про кувшинчик с кровью кентавра Несса, тщательно сберегаемый ею все эти годы. «Вот что мне поможет! – подумала дочь Ойнея. – Несс говорил: если смазать этим зельем одежду мужа, оно вернет мне его любовь. Пришло время узнать правду ли он сказал». Бедная Деянира! Никто не объяснил ей, как опасно доверяться коварным кентаврам, особенно, когда те одержимы местью! Кровь Несса, смешанная с желчью лернейской гидры давно уже обратилась в страшный яд и, конечно, не несла с собой ничего, кроме мучительной смерти. Не догадываясь об этом, Деянира смочила в кувшине кусочек шерсти, а потом натерла кровью рубаху и плащ мужа. Уложив вещи в роскошный ларец, она вручила его Лихасу со словами: «Спеши на Эвбею и передай этот ящик Гераклу. Здесь все, о чем он просил!» Лихас тотчас отправился в обратный путь. Когда он уехал, дочь Ойнея случайно бросила взгляд в тот угол мощенного двора, куда уронила перед тем использованный клочок шерсти. «Боги всевышние, да что же это такое?» – вскричала она. Было от чего прийти в ужас! Под влиянием солнечного жара шерсть истлела и обратилась в пепел, словно сожженная огнем, а между камнями выступила ядовитая пена! Встревоженная Деянира поднялась в свой покой, но не могла ни за что взяться – все дела валились у нее из рук. С каждой минутой сердце ее билось все сильнее и тревожнее. Наконец она не выдержала, позвала Гилла и со слезами призналась ему в содеянном. «Сынок! – воскликнула Деянира. – Возьми самых быстрых коней и скачи вслед за Лихасом! Рубаха и плащ таят в себе опасность для жизни! Отец не должен их одевать!» Гилл не заставил повторять просьбу дважды. Вскочив на колесницу, он помчался во весь опор к берегу моря. Как стрела летели его кони, подгоняемый кнутом и громким криком, но, увы, мчись они хоть вдвое быстрее, им не дано было поспеть вовремя!
Тем временем на Кенейском мысу шла подготовка к грандиозному жертвоприношению. Геракл сложил из камней двенадцать огромных жертвенников – по числу главных олимпийских богов. На каждом из них возвышалась куча хвороста. Быки и другие животные, отобранные для жертвы, стояли тут же. Дело было только за праздничным плащом и рубахой. Но вот появился Лихас и вручил господину присланный женой ларец. Облачившись в священные одежды, Геракл зажег огни и заклал одного за другим двенадцать могучих быков. Потом он стал резать и сжигать скот поменьше, лил на алтари дорогое вино и бросал в огонь благовония. Давно уже не приносились богам такие обильные жертвоприношения! Разгоряченный работой и жаром костров, Геракл