Атрею вскоре стало известно о коварных происках брата. «Так значит это Фиест поссорил меня с Гераклидами! – воскликнул он в ярости. – Клянусь моей жизнью, он пожалеет об этом!» Днем и ночью царь думал о том, как отомстить предателю, и наконец в голове его сложился неслыханный и поистине чудовищный замысел. Атрей сделал вид, что ему понадобился совет бога, и снарядил посольство в Дельфы. На самом деле его люди добрались только до Беотии, Пифию они в глаза не видели, но, возвратившись домой, объявили заранее придуманный оракул: «Если Атрей желает избежать новых вражеских вторжений, он должен разделить царство с братом!» Все это было сделано для того, чтобы обмануть Фиеста и заманить его в город, откуда он до этого был с позором изгнан. Ни на какую другую ложь тот бы не поддался!
Когда Фиест узнал об оракуле, он без колебания возвратился в Микены. С ним были два его юных сына. Одного звали Полисфен, а другого – Тантал. Увидев брата, Атрей изобразил на лице радость и раскаянье. «Ах, милый Фиест, – сказал он, – как сурово покарали меня боги за то, что я поссорился с тобой! Вся страна разорена! Большинство жителей перебито или уведено в плен! Но, теперь, когда ты вернулся, все пойдет на лад!» – «Вражда помрачила наш разум, – растрогано отвечал Фиест. – И мы оба были наказаны: ты пережил страшную войну, а я – тягостное изгнание!» Братья обнялись и глаза их увлажнились слезами. Но при этом ни один не говорил искренне! Атрей лелеял в душе страшный план мести, Фиест уже замышлял новые козни. Право, они стоили друг друга! Несчастье заключалось в том, что жертвами их интриг сделались невинные дети.
Атрей потрепал племянников по щеке, назвал их милыми малышами и обещал подарить каждому по красивой игрушке. «Сегодня мы не будем заниматься делами, – сказал он брату. – Но завтра на пиру обо всем договоримся!» Гостей проводили в их покои. Мальчикам отвели комнату в самом дальнем углу коридора. «Тут тихо, – заметил Атрей. – Ложитесь и отсыпайтесь с дороги!» Братья заснули. Но среди ночи маленький Тантал разбудил Полисфена. «Мне страшно, братец! – зашептал он ему в ухо. – Кто-то смотрит на нас!» – «Не мели вздор! – сердито отвечал ему старший брат. – Здесь только ты да я!» – «Но он пялится на меня!» – «Кто!» – «Этот демон!» Малыш указал на безобразную рожу намалеванную на стене, ясно видимую в бледном лунном свете. Глаза ее и в самом деле были как живые и внимательно наблюдали за мальчиками. Под их пристальным холодным взглядом,