Губернатор в раздумье склонил голову. Воцарилось молчание. Ксавье с трудом погасил в себе желание зевнуть и откланяться. Он сидел неподвижно, с выражением скуки и безразличия на уставшем лице.
– Надо благодарить Создателя, ваша светлость, что в этой борьбе хотя бы один из противников всё равно проиграет… – неуверенно заявил он и вновь прикрыл рот кружевным батистом.
– А вы философ, любезный, – дон Хуан сосредоточенно очищал апельсин. – Хотя из вас, пожалуй, мог получиться бы весьма недурной политик.
– Вы думаете? – вяло отозвался Ксавье. Но при виде снисходительной улыбки на лице дона Хуана умолк на полуслове. Некоторое время они мерили друг друга взглядом, потом Эль Санто сказал:
– Представьте, да. Вы скучный человек, комендант, даже до омерзения, а мои наблюдения подсказывают: первое требование к государственному чиновнику – чтобы он был скучен. А это в действительности не так-то просто, как кажется. У вас же… прирожденный талант. У вас всегда такое кислое, унылое лицо…
– Увы, я на службе, ваша светлость. – Де Хурадо, не зная как занять себя, тоже принялся за апельсин, аккуратно и не спеша срезая десертным ножом пористую кожуру.
– Ко всему прочему, Ксавье, вы довольно умело научились «играть» и делать вид. И, сознаюсь, иногда я клюю на это и верю вам. А политики только и знают – делать вид. Ну, например, что у них нет времени. Это, кстати, всегда действует на чернь.
Апельсин брызнул в руках де Хурадо, оставляя след на рукаве, когда послышалось отрывистое стаккато сигнальной трубы.
– Вот и дождались! – губернатор швырнул кожуру на стол мимо вазы.
Комендант было вскинулся, но встретил холодный взгляд Эль Санто. И едва старик заглянул в его напряженные глаза, как ощутил легкую дрожь. С деланым безразличием пожав плечами, он оторвал дольку апельсина.
– Если это русские…
– Все будет сделано по вашему приказанию, дон. Разрешите действовать?
– С Богом, Ксавье.
Губернатор откинулся на спинку стула.
Глава 18
– Откройте ворота! – тонконогий гнедой жеребец с белым пробелом на морде выплясывал под Афанасьевым. – Эй, кто там? Дайте проехать русским послам!
Падре Ромеро усмехнулся уголками губ, посмотрев на стоявшего у бойницы коменданта.
Ксавье, выждав еще несколько долгих минут, подал условный знак, и лишь тогда монах, стоявший на крепостной стене, с почтительным поклоном удалился за ворота.
– Холера их возьми! Они же издеваются над нами! – десятник с укором посмотрел на терпеливо сидящего в седле Дьякова.
Наконец показался все тот же священник и, приложив ладони к устам, сообщил:
– Его высокопревосходительство губернатор Монтерея и всей Верхней Калифорнии дон Хуан де Аргуэлло