И вдруг повеяло чем-то новым! Перспектива чего-то неизбежного, рокового открылась нашим взорам, и в воздухе прозвучали впервые странные слова: борьба и бултых!
– Братец, все это прекрасно, но не рано ли? – замечала кротко мама. – по-моему, надо бы подготовить Сенечку и гимнастикой, и танцами…
Братец щурил лукавые глазки и улыбался.
– Подготовляй, посмотрим… пуф!
В саду, перед балконом, поставили что-то в роде мачты и веревочной лестницы; если я падал сверху, то не иначе как – или в объятия няни, или на мягкое сено. Кроме того, приглашен был известный своею грациозностью мосье Пиша, учитель танцев: под его руководством я выделывал очень замысловатые па9. Но дядюшке и этого было мало.
– Пусть будет… того… танцмейстером, – говорил он, – но, все-таки, Мари, надо, чтоб мальчик крепко держался на ногах, а то посмотри: ветер дунул – и нет человека!
– Ах, братец, оставьте! – восклицала мама.
Дядюшка незаметно подставлял ногу, и я растягивался на полу самым добросовестным образом.
– Вот видишь, Мари!
В одно прекрасное утро я узнал, что меня отдадут в местное училище, пользовавшееся очень хорошей репутацией.
– А как же с экзаменами, братец?
– Не беспокойся! Подготовлю его сам в один, того… месяц, – решил дядюшка.
На другой же день мы начали подготовляться. Уроки происходили по утрам, в комнате дядюшки. Выгнав предварительно платком или салфеткой всех докучливых мух, дядюшка плотно затворял окна и двери.
Прочитав молитву, мы чинно усаживались за стол, заваленный книгами, но подвижная натура старика брала свое, и, минуту спустя, мы оба торопливо расхаживали по комнате: он впереди, а я сзади. Дядюшка наглядно объяснял мне годовое и суточное вращение земли; при этом он старался описывать своей фигуркой возможно правильный круг; я обязательно должен был поспевать за ним в качестве спутника нашей планеты – луны. Случалось, что происходило столкновение этих тел, и тогда дядюшка сердился не на шутку.
Несравненно успешнее шло преподавание арифметики; самые сложные задачи решались весьма просто: при помощи яблоков, вишен, орехов и т. п. Раз решение было верно, дядюшка довольно равнодушно взирал на совершенное уничтожение этих научных пособий.
Но бывала беда, если я задумывался и отвечал невпопад. Дядюшка, всегда снисходительный, мгновенно превращался в маленького льва, ищущего кого поглотить… Я прятался, он меня настигал всюду; легкая мебель падала на пол, тяжелая – трещала. К счастью, мама или няня всегда были неподалеку… Меня уводили в другую комнату, в то время как дядюшка жадно глотал сахарную воду из преподнесенного ему стакана, в видах успокоения нервов.
Развивая мой ум, дядюшка старался закалить мое тело в борьбе физической. Уроки борьбы происходили обыкновенно перед обедом, в зале.
Борьба состояла из двух