Матвей глянул в Дашины сияющие глаза, улыбнулся, ответил:
– Умею.
– Спой, а, Матвей.
– Спеть, говоришь? Ну, слушай.
Матвей запел озорно звонко, как поют пьяные:
– Когда б имел златые горы, реки, полные вина, все отдал бы за ласки, взоры, и ты, Даша, владела мной одна.
– Матвей, скажи мне, только честно, почему, чем больше я прилагаю усилий быть ближе к тебе, тем больше ты удаляешься от меня, делаешься осторожней?
– Дашенька, слишком мы молоды, а перед нами такая пропасть, что мы не в состоянии ее перепрыгнуть. Вот как только мы с тобой повзрослеем, возмужаем, поумнеем, только тогда можно решить эту труднейшую задачу. Правда, мы уже взрослые, но мы еще настолько зеленые, даже, если попробовать на вкус, то будем кислые.
– А мне кажется, что я уже переспела, и боюсь, как бы все это не перегорело, – грустно сказала Даша.
– Нет, Дашенька, мы начинаем только первые делать шаги в своей жизни. А жизнь длинная, большая, и нам многому надо учиться. Вот мы сейчас вдвоем, давай будем говорить без всяких намеков, согласна? – Матвей спросил у Даши.
– Конечно, говори.
– Ну, хотя бы объясни, что такое любовь, а?
Даша подумала. Потом сказала:
– Ну, я, правда, точно выразить не могу, но я убедилась, что я тебя люблю давно. Я мучилась долго, молилась на коленях перед иконой Иисуса Христа, чтобы выкинуть тебя из головы, но чем больше я молилась, чем больше я просила, тем больше ты занимал мои мозги и душу. Теперь, когда я с тобой, я никого не замечаю, и время летит так быстро и радостно. Но как только я остаюсь одна, так одна мысль – встретиться бы с тобой быстрее, один ты только и царствуешь в моих мозгах и сердце. Обыкновенно девушки скромничают перед парнями. Пожилые предупреждают девушку. Я, например, с тобой куда угодно и когда угодно тебе, туда и пойду. Да и не только это, я на что угодно соглашусь с тобой. Вот, я так понимаю свою любовь.
– Мне кажется, это пройдет у тебя, Дашенька.
– Ну, почему вы все вроде бы хотите, чтобы у меня все это прошло?
– Да потому, Дашенька, ты кроме меня из ребят никого не видела. А вот повзрослеешь, знаешь, сколько к вам, вроде бы невзначай, будут заезжать, осматривать тебя.
Даша еще крепче прижалась к Матвею.
– Ты знаешь, Матвеюшка, этот пес-боров завтра пообещал маменьке приехать к нам с женой и двумя сыновьями, знакомить своих отпрысков со мною, ну, я их встречу, – Даша эти слова сказала так презрительно, – Матвей посмотрел Даше в лицо. – Да ты не беспокойся, я дам им ответ.
– Нет, ты уж, Дашенька, по-хорошему, раз мы начнем дело делать, так надо до конца довести.
– Мы и доведем, – подтвердила она.
Они всю дорогу говорили, позабыв обо всем. Лошадь шла ровно и быстро, они не заметили, как подъехали к окраине города.
– Ой, – крикнула Даша, – уже город.
Проехав несколько перекрестков, улиц, Матвей свернул к одним из ворот лавки. Как отворял ворота, увидел бегущего им навстречу лавочника. Лавочник торопился к пролетке, где сидела