– Почему?
– Меня уволили, около месяца назад. Разве ты не в курсе?
– Нет, ты ничего не говорил. – Она задумалась. – А из-за чего?
– Ничего серьезного. – Давид не хотел делиться с ней. – Не сошлись во взглядах с начальством.
Мама смотрела на него без остановки.
– Это случайно не из-за этих… – она, сжав кулак, поднимала руку вверх на манер протестующих.
– Нет, я же сказал… – Давид, снова перебив ее, говорил со сдержанной в шепоте злостью. – Ничего серьезного. Не переживай, я уже в поисках нового места. Вернее, был в поисках…
Он не стал заканчивать. А мама не стала допрашивать. Не доехав до дома несколько километров, Давид внезапно свернул на одном из поворотов. Шоссе сменила узенькая дорога, ведущая к большим черным воротам.
– Заедем по-быстрому на кладбище, нужно обо всем договориться.
Мама понимающе кивнула. Давид припарковал машину у ворот, пообещал ей скоро вернуться и пошел в сторону кладбища.
Сотни одинаковых надгробных плит стояли ровными рядами, словно солдаты на построении. Они не посмели бы упасть, даже если бы захотели, поэтому принужденно держали строй в течение долгих лет, отличаясь высокой дисциплиной. Каждая из них являла собой произведение искусства, созданное творцом, вложившим душу в свое детище. По-хорошему они могли бы конкурировать с культовыми романами классиков или сонатами великих композиторов. Но вместо этого высокие статные камни были вынуждены украшать собой холм, являясь всего лишь дополнением к закопанным здесь же мертвецам. Горячее полуденное солнце, освещавшее холм, помогло Давиду найти домик ритуального агента, на выходе у кладбищенских ворот. Идя вдоль могил, он вновь почувствовал запах разлагающихся трупов, который снова изо всех сил въелся в его нос. Он легко объяснил себе, что на кладбище это вполне естественный запах. Подходя к деревянной хижинке смотрителя кладбища, которая по совместительству была ритуальным магазином, Давид думал о словах местного сторожа. Когда он спросил у него, где он может найти ритуального агента, сторож, отвечая, ехидно улыбнулся и двусмысленно пожелал ему на прощание удачи.
Когда Давид тихо постучал, дверь слегка приоткрылась и из нее выглянул лысый престарелый мужчина. Несмотря на низкий рост и преклонные годы, он выглядел довольно подтянуто.
– Добрый день, я хотел бы…
Приветствие Давида было прервано тихим бубнежом старика себе под нос.
– Ща ты у меня захочешь. Ща все будет, не переживай.
Он захлопнул дверь изнутри. Спустя минуту молчаливого непонимания внутри снова послышались тихие шаги по скрипучему полу. Старик распахнул дверь. В его руке появилась длинная трость, которой он принялся яростно колотить Давида по голове. Пытаясь спастись от неожиданных ударов, Давид отбивался от трости руками. Ему удалось поймать ее рукой и выхватить из рук старика.
– Что вы делаете?! – возмущенно прокричал он.
– Ща ты все поймешь, – пробубнил старик