Записки сержанта. Владимир Владимирович Чихнов

прошел парикмахерскую, вышел к кафе, где с другом напился, уснул; хотел зайти, но почему-то прошел мимо, а соблазн выпить был. Федор пошел в кино. Перед сеансом в полной тишине диктор местного радио обнародовал фамилии местных дебоширов. Потом показали журнал о новостройках. Фильм был военный, о разведчиках.

      Вышел Федор из клуба уже затемно, зашел в столовую. Очередь была небольшая.

      – Товарищи! – взорвался женский голос. – Я здесь стояла, спросите вот этого товарища. Я стояла впереди вас, потом вышла на минуту, мне надо было.

      – Вставай, – не спорил мужчина.

      – Что значит «вставай»! – не унималась женщина. – Я законно стояла здесь, это мое место.

      – Вставай!

      – Вы не кричите на меня, пожалуйста. Я вам не жена!

      После столовой Федор зачем-то пошел в «Культтовары». В магазине играла музыка, сильно пахло духами. Продавец, блондинка, задумчиво смотрела куда-то поверх голов посетителей. Глаза ее были широко раскрыты. Вот она перевела взгляд на двери, словно кого-то ждала. Рядом с грампластинками располагался трикотажный отдел – нижнее белье, носовые платки, носки…

      Было уже девять часов. Совсем стало темно. Дверь открыла Мария. Она не спросила, почему так поздно. Федор прошел в свою комнату, лег.

      – Я говорю тебе, что он не пьяный.

      – А где же он тогда был?

      – Не знаю, – шептались супруги в соседней комнате.

      10

      – Вот, пиши, Федор, – положил Забелин на стол бланк соцобязательства. – Можешь посмотреть, как у других написано. Бери только те пункты, которые можешь выполнить. Например, работать без травм и аварий, участвовать в общественной жизни цеха, повышать свой общеобразовательный уровень, отработать на благоустройстве завода, города столько-то часов, сдать в Фонд мира столько-то, подтвердить звание «Ударника комтруда». Тебе надо бороться за звание, так как ты – человек новый. Можно и не брать соцобязательства, только у нас таких нет.

      Забелин встал из-за стола, подошел к окну. Вошел Покушев Николай Спиридонович, нормировщик, с блуждающей улыбкой на лице.

      – Что, Аркадий Петрович, обозреваем вселенную?

      – Да, – безрадостно ответил Забелин.

      – Смотрел вчера по телевизору американских астронавтов. Их жены тоже хотели бы летать. Я спросил свою жену, полетела бы она. «Нет», – ответила она. Я ей стал говорить, что ее будут показывать по телевизору, от поклонников отбоя не будет. «Почему ты не хочешь полететь?» А она говорит: «Меня все равно не возьмут». Практичными стали женщины.