Я заполз в берлогу и попытался заснуть, но крики людей меня разбудили наутро. Недовольный – я выполз. Ну, так и есть – вмерзли. Экипаж суетился, но было уже поздно. Полоса чистой воды мерцала в прямой видимости – они ее тоже видели, но добраться не смогли бы, да и она быстро сужалась, а через пару дней и вовсе исчезла.
Любопытство взяло вверх. Я давно не видел людей, но еще больше меня заинтересовала конструкция нового судна, испускавшего такой столб черного дыма. Я стал часто наблюдать за своими гостями – как они ставили лагерь, как обустраивались на зиму. А потом к ним пришли чукчи – наверное, из такого же любопытства. Откуда они только взялись здесь – я никогда раньше не видел в этих местах такого количества собачьих упряжек. Чукчи что-то меняли у моряков, а те угощали их блюдами с камбуза. Грешным делом, я уже думал подойти поближе, но, рассудив, что они могут сотворить с вышедшим изо льдов на них бурым медведем – не решился. И все равно мое любопытство меня погубило – я оказался на острове не один.
Я сидел на мысу и смотрел на корабль, когда услышал рык за спиной. Обернувшись, я увидел огромного белого медведя. Видимо, по вставшему льду он пришел с севера на мой остров и был намерен здесь рыбачить. Только сейчас я подумал, что полярные медведи, наверное, приходили сюда и в другие годы, но в это время, в отличие от них, я был уже в спячке и никогда их не видел. Вытянув шею, белый медведь оскалился на меня, а потом, встав на задние лапы, набросился. Я почувствовал соленый вкус во рту. Я пытался отбиться, но мой враг был намного крупней и сильнее. И я побежал.
Он гнал меня, хватая клыками, а я бежал прочь – пока он меня не оставил, посчитав, скорее всего, что со мной кончено. Кровавый след стелился по льду. Мои ноги меня не держали, пальцы рук были содраны до костей. Я упал лицом в снег и остался лежать, ничего не чувствуя и не понимая.
Очнулся я от того, что стало тепло. Следующее, что я почувствовал – как все мое тело болит, а потом оно стало гореть, как будто меня принялись жарить на углях. Видимо, я застонал. Надо мной наклонилась женщина и влила мне в рот что-то мерзкое. Ее лицо было покрыто татуировками. Длинные густые черные волосы сплетены в косы. Я уснул.
Еще несколько раз просыпался, пытаясь понять, где я. И кто я. Не смог понять даже – жив я или нет. Кажется, видел эту же женщину. Уснул.
Когда я окончательно вернулся в бренный мир живых и принялся ощупывать тело, то обнаружил себя человеком в вонючих оленьих шкурах – вот это превращение. Дальше я почувствовал невыносимый запах протухшей рыбы. Когда глаза привыкли к полумраку, то я понял, что это коптит светильник на топленом тюленьем сале – ворвани, а я – в чукотской яранге. Видимо, я произвел немало шума, потому что полог, под которым я спал, откинулся – и ко мне заглянул мужчина. Увидев меня проснувшимся, он улыбнулся и что-то сказал. Я улыбнулся в ответ и почему-то подумал, что он спрашивает, почему черти никак не заберут меня.