Всеобщее ликование достигло апогея! К дружному реву воспитанников школы присоединился хохот прохожих на улице.
Пыль рассеялась. Основательно вывалянный в пыли, с перекошенным от гнева лицом, преподаватель искал глазами виновника своего позора. Груня исчез! Пыль осела, народ стал расходиться. Инцидент был исчерпан. Урок, к всеобщей радости учащихся, сорван.
Прозвенел звонок и Грунины одноклассники со всех ног бросились во двор к месту происшествия. Во дворе директор школы распекала Ивана Степановича за несдержанность и срыв урока.
К ним уже подходили классный руководитель 5-А и учительница узбекского языка.
И тут все «трюкачи» почувствовали, что праведный гнев педагогов обрушится на них – на всех, кто принимал участие в этом «групповом акробатическом номере». На следующих уроках в классе была примерная дисциплина. Куролесить не хотелось, ждали развязки.
Наконец, вот оно! Перед концом последнего урока в класс заглянула классная и предупредила, чтобы никто не расходился – будет педсовет, прямо в классе.
Такого еще никогда не было. Слабая половина класса глухо роптала по поводу вынужденной задержки в школе.
У Гека противно сосало под ложечкой.
– Зря мы все это учудили, – думал он с сожалением, – теперь достанется всем!
В класс вошли классная, директор школы, преподаватель узбекского языка и еще несколько педагогов.
Чувствовалось общее возбуждение.
Фамилии виновных уже были известны.
«Трюкачей», перечислив поимённо, вежливо попросили встать.
Ничего хорошего это не сулило.
Завуч нудным голосом начала повествование «о гнусном поступке, совершенном группой учащихся». Им припомнили все, даже то, о чем неслухи сами давно забыли. Распекание продолжили другие преподаватели. Нового и интересного в их речах уже не было.
Класс ждал вердикта!
Вдруг в кабинет, нарушая всю серьезность ситуации, влетел Иван Степанович. Он прошел к директору и несколько минут что-то шептал ей на ухо.
Лицо директора стало приобретать сначала удивленный, а затем испуганный вид. Когда физрук закончил, ее лицо выражало ужас!
Приглашая преподавателей с собой, она стрелой вылетела из класса.
Каких же усилий стоило ей придать такое ускорение своему телу, небольшой рост которого практически равнялся его ширине?
Дети остались одни в жутковатой тишине. Им уже не хотелось ничего, кроме как очутиться дома.
Через минут десять, с расстроенным лицом, появилась классная и объявила, что все свободны.
Такого окончания никто не ожидал.
Вышли во двор, где в это время озабоченно сновали с лестницами, цепями, баграми и еще не понятно с чем, какие-то мужики.
Внимание всех было приковано к огромному тополю.
На высоте метров десяти, среди листвы просматривалось