– Тебе, наверное, больно и страшно, – сказал он вслух. – Возможно, ты кричишь так же, как кричал вчера я, но мне не дано слышать твой крик. – Он любовался рыбой, видя в ней красоту, а не продукт питания. Он смотрел на нее, совсем не как хищник смотрит на жертву, и чувствовал сожаление от ситуации, в которую оба они поставлены. – Твое совершенство и твоя красота – бессильны. Чтобы жить, я должен убивать и быть жестоким. Человек, наверное, так создан, что он не может быть добрым и великодушным.
Николай бросил рыбу подальше от воды на землю. Он готов был ждать и отложить свою трапезу, лишь бы не прикасаться ножом к живому телу.
– Она же попалась у самого берега, – внезапно пронзила его мысль, – а я столько дней бегал вдоль речки и забрасывал удочку на середину. Надо наделать закидушек длиной метра два и разбросать их в разных местах у берега.
Начинало темнеть, когда он наконец закинул десять закидушек в разных местах речки, привязав лески к ивовым прутьям, закрепленным среди камней. После этого он почистил рыбу и поджарил ее на углях, нанизав куски, как шашлык на алюминиевые прутки. Сытость подарила ему спокойное состояние, и он сразу забыл переживания по бедной рыбке, почувствовал уверенность, что у него все будет хорошо, и он найдет общий язык с Природой.
3.4.
Ночью Николаю неоднократно приходили мысли о Незнакомце. После ужина из свежей рыбы, голод немного ослабил свою мертвую хватку. Николай чувствовал себя человеком разумным, со сносным состоянием мозгового центра и не объяснял эту встречу галлюцинациями.
– Скорее всего, – думал он, и ему хотелось верить в необычайное предположение, – здесь существует связь между видениями и святым деревом, обвешанным узелками желаний. Кто этот человек, который обещал мне помочь? Интересно, как это будет происходить?
Рано утром он вылез из мешка и в серой дымке рассвета тщательно осмотрел местность, надеясь снова увидеть Незнакомца или хотя бы заметить неясные силуэты каких-то фигур. Вокруг стояла удивительная тишина, и в чистом горном воздухе не мелькали неясные тени и не виделись непонятные образы.
Зато, обходя расставленные снасти, он вытащил две маринки. В этот раз сердце учащенно не забилось, и даже искорка жалости не разожглась в нем. Николай чувствовал, что тот, другой, настырный и злой, поселившийся в нем с недавних пор, берет бразды правления в свои жилистые руки. Пойманные рыбы теперь представлялись не живыми существами, а продуктом, еще не готовым к употреблению. Николай сразу почистил рыбу, не отходя от берега. Шашлык на дровяных углях обещал быть очень вкусным, и он поторопился это проверить.
– Возможно, Незнакомец приступил к выполнению своих обещаний. Только для чего ему нужен Я?
Сытый и довольный, он перебрался