Возле хаты, где разместилось отделение, его догнала Алена с веселым говорком: «Ты так понравился, что дед с бабушкой разрешили уйти в гости хоть на всю ночь». Смеется, радостно теребит. В темных сенцах прильнула, ластится. «Странная штука жизнь, – подумал Цукан, – рядом такая красавица, а я как валенок снулый. На сердце кошки скребут и вспоминается Настена».
Когда метель затихла, стали собираться и выезжать. Легко сказать, да трудно выполнить. Село стояло в стороне от основной трассы. К отъезду собрались все «зрители». Уговаривали приехать еще, солдаты конечно же обещали, обнимали женщин, заглядывали друг другу в глаза… А дорогу замело так, что и следов не осталось. Впереди поставили машину с самым сильным двигателем, привязали цепи. Работали дружно. Пробили коридор и пошла первая с разгона. Снегу нагребет по капот и встает. Задний ход, сугроб разгребли и снова с разгона вперед. Подружки, что поехали до большака – веселятся, словно на празднике. Копают снег вместе с водителями и толкают, толкают. Так вот полдня и пробивались к большаку. Простились с привычным – до побаченья.
На большаке чуть получше. Колею пробили, а как встречная, так разъехаться невозможно. Чуть в сторону и забуксовал в снежном заносе. «Берись, снова копай и копай, солдат, мать твою ети!..»
После обеда появился трактор с угольником, дело пошло веселей, заторы стали рассасываться. Сутки отделение добиралось до расположения части, где Цукан ждал серьезного разноса. Оказалось, наоборот, похвалили, потому что многие отделения из транспортных рот еще не вернулись. Метель держала в пути.
В ту зиму зачитали в ротах знаменитый приказ «0169». Цукан сразу попал под него, как под гусеницы. Стали отбирать из тыловых частей молодых парней, а на их место заступали пожилые солдаты и девушки. Отобрали человек шестьдесят из батальона обслуживания. Назначили к перевозке машины «интернационального» отделения во главе с Цуканом. Оборудовали тентами. Определили маршрут на станцию Лиски.
Выехали поздно, дорогу переметало, машины двигались тяжело на пониженной передаче. У Цукана потек радиатор, и мотор стал перегреваться. Он выбегал, накидывал в радиатор снега и дальше. После очередной порции снега лопнула головка блока, двигатель заглох. Капитан Никитенко приказал взять машину на буксир. Из-за переметов машины едва двигались, с буксировкой ничего не получалось. Солдат рассадили по другим машинам. Никитенко смотрел виновато и мимо лица, когда обещал в ближайшем колхозе договориться о тракторе или о быках, чтоб вытащить машину.
Остался Цукан один в голой степи. Буря крепчала. В кабину заметало снег, сидеть невозможно. Сначала он бегал вокруг машины, но вскоре намело такие сугробы, что ходить стало тяжело. Вспомнил, что в кузове ворох соломы. Вытряхнул снег, сгреб солому в кучу и зарылся в нее. А ветер такой злой, что и тут достает сквозь щели. Кое-как