Спустился вниз, взял старый Тбилиси, лимоны, лаваш, воду да нарезки и вернулся домой пьянствовать. И до того тоска меня взяла – выть хотелось. Пил, не хмелея, снова пил, как воду.
Вспоминал первые два года с Лялькой, какая она была. Вспоминал сами чувства – ощущение жизни. Понимал, что ничего уже не будет подобного. И Лялька такой уже не будет. Да я сам другой – разве меня раньше деньги интересовали? Чего я добился то? Сытой кабалы? Жизнь сгорает – пеплом её всё посыпано. Что я вижу, кроме цифр и колонок в экселе? Что интересует меня? Когда был в театре последний раз с удовольствием? А в лесу? Какую книгу прочёл новую? … Нет, можно и съездить, и сходить, и почитать, да только не интересно мне стало всё. Да и сама работа остолобила – надоело!!! … В общем, типичный депрессняк в острой форме. И я не нужен никому – друзей то нет настоящих, и мне никто не нужен…
Допил бутылку. Спустился за новой. Магазин круглосуточный…
Проснулся поздно утром. Голова набатом гудит. Рядом незнакомая девчонка спит – высокая, красивая, рыжая – молоденькая совсем, лет 20 не больше. Вроде бы видел её где-то. Кто такая – не помню. Откуда – не знаю… Наверное, в третий раз за коньяком ходил, во второй помню как вернулся… Растолкал, глаза протирает, улыбается.
– Ты кто?
– Соседка твоя. Игорь, ты что, не помнишь ничего?
– А тут почему?
– Сам позвал, говорил, жить без меня не можешь.
– Ты же видела – пьяный в дым!
– Видела … А верить то хочется.
– Извини… ты… тебя…
– Лена!.. Забыл?
– Извини, Лена, у пьяного памяти ноль… А было у нас?
Она покраснела, отвела глаза.
– Да, было. На простыни посмотри
Я встал, стесняясь наготы, набросил халат, полез в ящик. Хотелось одного – спровадить её поскорее, словно с ней вместе и само событие исчезнет во времени.
– Купи себе духи подороже и на память, что захочется, ладно? На вот, возьми, – протянул ей деньги, много денег.
Разревелась, оделась, – «Гад ты!» – убежала…
«Дурак ты, Игорь, ой дурак! Зачем хорошую девушку обидел? … Хоть бы звали её по другому…»
Набросил плед на смятую постель. Вышел на кухню – там, на столе почти прилично. Фрукты, конфеты, шампанское недопитое – для Лены брал, наверное, я его терпеть не могу. Пепельница окурков полна – вытряхнул в ведро. Шампанское в раковину и в ведро. На полу две бутылки пустых Тбилиси – туда же. На столе недопитая – алкаш…
И я запил, как никогда до того не пил. На неделю…
Приезжал Сашка. Посмотрел на меня
– Может врача? Что случилось– то? Умер кто?
– Я… умер…
– Звони в Стамбул, пусть старый