21
Желание что-либо этакое невообразимо новое в единый миг разом сварганить из старого, вконец прохудившегося общественного котла более чем непосредственно проистекает не от некоей обостренной жажды общественной справедливости, а от истинной склонности к дикости и лютости, до чего только наскоро поверхностно преображенным в орудие аморфного, праздно мыслящего ДОБРА.
Именно в этом и был заключен весь тот до чего печальный парадокс эпохи вездесущего идеологического просвещения!
Чрезмерно замечтавшиеся умы, поймавшие за лисий хвост светлую мечту об изумительно ярких днях грядущего вселенского счастья, вполне так всерьез вознамерились изменить весь этот мир к чему-либо сказочно и несусветно лучшему…
Да только при этом положив себе за правило яростно подвергать изничтожению в нем корни того, что даже подчас и случайно мешало беззаветно и истово верить, а вовсе так не того, что извечно портило кровь, никому никак не давая жить по-людски.
22
А между тем старое зло еще всенепременно сумеет вскоре себя в конец концов более чем неминуемо вполне так торжествующе возродить: скажем, ранее то был царского времени циркуляр, ну а теперь, в стране «победивших все прежнее» пролетариев, он столь нагло прозовется куда разве что только поболее всесильной большевистской резолюцией.
И это при том, что сама суть дела всегда ведь останется неизменно прежней.
Ну а бездушный бюрократический аппарат еще и окрепнет, поскольку свежеиспеченным «тавтологическим обоснованием всей этой новой власти» довольно вскоре уж станет именно так беспошлинная торговля светлыми мечтами, а этот лежалый товар, без сомнения, потребует значительно большей волокиты перед любым даже и самым мало-мальским исполнением буквально-то любых самых насущных дел.
Вот как оно, собственно, некогда оказалось в том государстве, что совершенно так наспех было скроено полузадушенными в чьих-либо грязных душонках рабами, которые, кстати, вскоре вновь обрели прежнюю силу, дабы в виде новоявленных холопов-господ обратить всех живых в один бессловесный человечий скот.
Ну а всем тем наиболее «наилучшим» его представителям было и впрямь-таки свойственно даже и под ножом беззаветно славословить отца и учителя всего того более чем наглядно ведь «чудного» новоявленного бытия.
Причем это именно он безо всякой в том тени сомнения и породил всю эту серую братию, крепко-накрепко скованную одним лишь скверным душком леденящего все их нутро нисколько так не человеческого, а истого звериного страха.
23
А началось уж все – это именно с того, что чьи-то радужные мечты кровавыми строками, затем столь выпукло вписанные в историю всех без исключения народов России во всем дальнейшем более чем однозначно превратились в блестящую шелуху распрекрасных слов, расходящихся с делами в самые подчас