– Тебя послушать так никому и кисти в руки не брать, если он не Микеланджело!
– Ну почему же, если для человека искусство это всего лишь хобби, то почему бы и нет! Человек же, который этим делом занимается серьёзно, всегда мечтает стать великим творцом.
– Значит, и ты мечтаешь?
– Ну если только после смерти! – он засмеялся заливисто и громко.
– Даже если после, выставляться нужно сейчас, кто после тебя этим заниматься будет?
– Как кто? А ты?
– Я? Даже не рассчитывай! Хорошо ты устроился, сам помрёт, а мне расхлёбывай.
– А ты думал, зачем я с тобой дружу? Ты человек деятельный, пробивной, ты же не дашь умереть таланту и без того умершего друга?
– Ну и шуточки у тебя!
– Посмотри на себя, ты красный как рак.
– И всё из-за тебя! Я ведь болею за тебя, понимаешь? Всей душой…
– У меня очень душно, тебе, наверное, нехорошо?
– Да, и правда, я лучше пойду, а тебе всё же настоятельно советую задуматься о выставке, всё возможно, пока мы живы, нужно только успеть заявить о себе, чтобы мир знал, что ты существуешь, безликое существование сродни его отсутствию. Для нас существует только то, что мы видим. Мы любуемся цветами, которые радуют наш глаз, но если какой-нибудь цветок вырастет в горном ущелье или из подполов заброшенного дома, будь он хоть в тысячу раз красивее уличных цветов, это не будет иметь никакого значения, потому что для нас его нет, он просто не существует. Платон, покажи свои работы директору галереи, я искренне верю в тебя.
– Хорошо, я подумаю над этим.
По-детски благодарная улыбка осветила лицо Платона, в глазах блеснула надежда, а в голове прозвучало: «Почему бы и нет?» «Действительно, почему бы и нет, – думал он, ходя по квартире после того, как проводил друга. – Ведь не для того же я пишу, чтобы в один прекрасный момент этот дом сравняли с землей вместе с картинами».
Он ещё долго ходил из стороны в сторону, что-то бормоча, шепча и изредка восклицая.
V
Всю дорогу до своего дома Эрнест размышлял о том, как помочь Платону и как тот был бы рад помощи, не то что некоторые, он было опять вспомнил Павла и ссору с ним, но чем ближе Эрнест подходил к дому, тем быстрее рассеивалось всё плохое, уступая место предвкушению предстоящей встречи. Он позвонил, услышал поворот ключа, почувствовал запах духов любимой женщины, увидел ни с чем не сравнимый взгляд. И тут же обрёл необычайное спокойствие в теле, в душе,