– У меня каблуки полностью уходят в асфальт.
– Ты намекаешь на то, чтобы я тебя понес?
– Нет… – Анна неопределенно пожала плечами, подумывая, что было бы неплохо.
В поисках прохлады они забились в уже переполненное кафе. От чего-то жизненно необходимо было именно сегодня посмотреть французский фильм, шедший тогда в кинотеатре. Должно быть оттого, что Гирфан должен был завтра сдать о нем критическую статью в Интернет-журнал. Впрочем, он особо не распространялся. Когда Анна приготовилась уже вечность провести, разглядывая вишенки на скатерти их столика, Гирфан подошел к ней с неизменным молочным коктейлем в руках и пирожным. Ни слова не говоря, он сел, развернул спортивную газету и начал читать. Анна остолбенела. Вот она идиллия в английском духе – почему-то подумалось ей. Он читает о матче между двумя футбольными командами в газете, которую он прихватил в киоске по пути. Она чувствует себя маленькой девочкой, которую папочка повел на воскресную прогулку. Анна развлечения ради пыталась посмотреть на них со стороны. «Мы сидим молча. Он читает газету, закрывшись от меня почти полностью широкими печатными листами. Пирожное почти съедено, коктейль убывает. Он читает. Ну, посмотри на меня, оторвись от своей злосчастной газеты! Так и хочется щелкнуть пальцами по листу. Минуты терпеливого ожидания. Папочка, а папочка! Кто выиграл? /Помолчи, не мешай мне».
Анна силилась вспомнить, когда же в первый раз она сказала, что любит его? И не могла. «А может быть, никогда? – Подумалось ей. – Что если это вовсе не любовь, а лишь игра воспаленного воображения?» И ее воображение тут же нарисовало ей «счастливые» картины будущей жизни: так будут проходить каждые их выходные, а может быть он будет каждое утро читать газеты и на все ее реплики машинально отвечать «угу» и «ага», и, в конце концов, она будет ему интересна в той же мере, как чашка остывшего кофе на столе, а она так и будет чувствовать себя маленькой глупенькой девочкой, которая конечно не в силах разобраться ни в футболе, ни в шахматах, ни в игре в покер. Он заранее не оставил для нее другой роли. А что собственно стоит просто встать и уйти? Может быть, он даже не заметит?
Глядя на яркое солнце за окном, глядя в будущее и, в общем, в пустоту, Анна медленно поднялась. Серо-голубые глаза взметнулись вверх, газета с шорохом опустилась на колени, и в воздухе повис не высказанный им вопрос. Анна смущенно улыбнулась, и опустилась обратно, обрадованная, кляня себя за малодушие.
5
Жила-была одна девушка. Думаю, со словом «жила» вопросов возникает значительно меньше, чем с другими словами из этой фразы, ведь наверно никто не станет сомневаться, что девушка жила. Не углубляясь в бесконечные споры экзистенциалистов о бытии и существовании, примем как неоспоримый факт, вроде аксиомы, что она все-таки была. Хотя тут же возникает вполне законный