Одиночество всегда с тобой. Анна Толкачева

помнишь, хотя нет, ты, конечно, не помнишь, как ты прислал мне: «поздравляю с уверенной сдачей экзамена. молодец!» Это произошло как раз в тот момент, когда я сидела перед самым носом преподавательницы, пожилой женщины, динозавра, ты бы сказал. Я тщетно пыталась припомнить хоть что-нибудь отдаленно относящееся к заданному вопросу, и вдруг у меня зазвонил телефон. Наталия Дмитриевна терпеть не может, когда у кого-нибудь звонит телефон, это приводит ее в бешенство, а твое sms, стоит отметить, было уже не первым. Первое пришло от Клавдии и как ни странно тоже было адресовано мне. Теперь можешь представить выражение лица этого тиранозавра в тот момент, когда я, краснея и извиняясь, принялась судорожно рыться в сумке в поисках разразившегося шнуровской «солягой» телефона.

      В тот день Клава завалила экзамен, мы с ней еще общались, почти как прежде. Она мне рассказала, что ты звонил ей и спрашивал, как Инна к тебе относится. Меня как-то неловко кольнула эта новость, как выбившаяся из пальцев булавка, ведь я тогда уже любила тебя, хотя мы с тобой на тот момент не встречались. В том смысле, что я не именовалась твоей девушкой. А если воспринимать слово «встречаться» буквально, то встречались мы с тобой, кажется, с первого марта, после той забавной истории с литературным конкурсом, и встречались регулярно: каждый вторник и четверг, потому что ты никогда не пропускал собрания в нашем клубе неанонимных чае-, нет, трудо-, опять не то, опусописательствоголиков, кажется так.

      Смешная тогда вышла история с этим конкурсом, на который Гирфан пытался пролезть с помощью своего друга, потому что, как он тогда выразился, все решало наличие или отсутствие студенческого билета нашего института. У Гирфана его не было, а желание участвовать было огромно. Гирфан занял первое место в прозе, но формально ему это место не дали (не упомянули его имени, что было для Гирфана исключительно важно), и он потом впился в бедного члена жюри, который, находясь в шоке от его наглости, все твердил: «Было бы честно, если б спортсмен прыгал под чужим именем?» А Гирфан утверждал, что, конечно, это было бы честно и справедливо, и что если бы ему это предложили, он бы согласился. Жюри потом, воспользовавшись какой-то заминкой в их споре, поспешил уйти, а Гирфану Ангелина Штурман предложила приходить в литобъединение, а еще пригласила выпить со всеми оставшимися прямо сейчас кружку (или вернее стакан, потому что кружки там давно уже перевелись) чаю.

      Мы с Клавой тоже туда отправились. В тот день мы все впервые и познакомились. Было подведение итогов конкурса, было много молодых парней и девушек в зале, какой-то курчавый блондин бегал с большим фотоаппаратом и снимал то толпу, то рыжую девушку, изящную, кокетливо улыбавшуюся в его камеру. Мне тогда подумалось ненароком: «почему он не снимает меня? Почему прикован к той девушке?» Это была Элли, завсегдатай литклуба, как я узнала потом.

      Как ты признался много позже, в тот день ты вообще меня не заметил. А я заметила сразу, но ты мне нисколько не понравился. Наоборот, ты вызвал у меня нечто вроде негодования (или недомогания? Не запутаться бы в словах). Тогда я