Мой скейт въехал в лужицу крови.
В «Марсе» переставали продавать спиртное в четыре утра, но музыка иногда шла еще целый час; на шум никто и никогда не жаловался, потому что в Мясницком районе и даже поблизости от него просто никто не жил. Полиция держалась подальше от окрестностей «Марса», за исключением случаев, когда кого-то зарежут или подстрелят. Около половины пятого утра, на рассвете, я сыграл последнюю песню, For the Love of You группы Isley Brothers. На крыше к тому времени осталось двадцать или тридцать пьяниц; некоторые из них закончили свою ночь медленным танцем под Isley. Я собрал пластинки и спустился вниз за гонораром.
Забрав 100 долларов, я отправился домой, как всегда, толкая пластинки на скейте. Если я смогу провезти скейт девять кварталов до своего дома на углу Четырнадцатой улицы и Третьей авеню, то сэкономлю 10 долларов на такси. Солнце поднималось над горизонтом, и Четырнадцатая улица пошла длинными оранжевыми полосами света. Мясники уже принимались за работу, разгружая говяжьи и бараньи туши, а я ехал мимо них на скейте. Я прочитал про себя маленькую молитву за всех мертвых животных. «Простите», – подумал я, смотря, как мясник заходит в холодильный склад с мертвой свиньей на плече. «Простите».
Мой скейт въехал в лужицу крови. Как я могу смотреть на этот ужас – все эти мертвые тела животных, которые бросают туда-сюда, – когда мое лицо освещено утренним солнцем, и я только что провел идеальную ночь, играя пластинки на крыше «Марса»? Толкая скейт через еще одну лужицу крови, я поклялся про себя: «Покончить со страданиями животных – вот что будет делом всей моей жизни, что бы ни случилось».
В конце концов я добрался домой, убрал пластинки и пятьдесят минут поспал. Будильник сработал в семь часов; я, покачиваясь, выбрался из кровати, сделал бутерброд с желе и арахисовым маслом, схватил рюкзак и поехал на вокзал Гранд-Централ. Я вышел из электрички в Гринвиче и увидел Джанет, которая ждала возле красной «БМВ», купленной отцом на ее восемнадцатилетие.
– Привет, мистер диджей, – сказала она, когда я спустился с платформы. – Я и не думала, что ты на самом деле приедешь.
– Я очень устал, – только и ответил я. Сев в машину, я оглянулся: на заднем сиденье плечом к плечу сидели три семнадцатилетние блондинки и улыбались мне. Они были одеты в шорты цвета хаки, кроссовки «Эсприт» и футболки мягких пастельных цветов.
– Привет, я Моби, – сказал я. – Надеюсь, вам не покажется это слишком грубым, но я попробую в пути поспать.
Они вежливо улыбнулись, и одна из них ответила:
– Давайте помолимся, прежде чем ехать.
Мы