Сидя на холодной мокрой скамейке, я наконец признался себе в том, о чем долго боялся думать: отношениям нужно положить конец. Я немного помолчал, надеясь, что, может быть, сейчас чудесным образом вмешается Бог и устроит конец света, чтобы мне не пришлось заводить разговор о расставании, но нет. Я нарушил печальное молчание.
– Джанет, мне надо кое-что сказать.
– Ой, – ответила она дрожащим голосом. – Что же?
– Я очень не хочу так говорить, но у нас ничего не получается.
– Кормить бездомных?
– Да, это тоже не получается. Но я говорю о наших отношениях. По-моему, они никуда не ведут.
– Что ты имеешь в виду? – Джанет повернулась ко мне, у нее в глазах стояли слезы.
Я замолчал. Джанет была такой доброй, и она любила меня, но я хотел остаться один.
– Я хочу, чтобы мы расстались, – сказал я.
Она уставилась на землю, ссутулив плечи под мокрым красным пальто.
– Прости, – добавил я.
Она просто сидела на скамейке и тихо плакала. Я огляделся. Нью-Йорк был пуст. Холодный туман превратился в довольно сильный прохладный дождь. Моя шляпа была мокрой, а перчатки насквозь промокли.
– Прости, – снова сказал я, – но мне кажется, что именно этого я хочу.
– Тебе кажется? – с неожиданным ядом произнесла она. – Ты говоришь мне, что хочешь со мной расстаться, потому что тебе кажется, что ты этого хочешь?
Я сглотнул.
– Нет. Я знаю, что хочу этого.
Она громко заплакала, по-прежнему смотря на землю.
– Блин, – сказал я. – Блин.
Она перестала плакать и посмотрела на меня, судя по всему, обнаружив в себе какие-то внутренние резервы силы.
– Ну, ты знаешь, чего хочешь, – сказала она, – так что, пожалуй, нам надо идти.
Она встала и отряхнула капли с пальто.
– Хочешь расстаться – мы расстаемся, – бесстрастно сказала она. Я взял мокрый пакет с сандвичами и печеньем.
– Проводить тебя до метро? – спросил я.
– Да, Моби, проводи меня до гребаного метро, – сказала она. Мы пошли на восток, не говоря ни слова. Ни одного бездомного мы так и не встретили. Пакет с сандвичами и печеньем был мокрым и тяжелым.
– Хочешь забрать их? – спросил я.
– Нет, – сказала она и взяла у меня пакет. – Да ну все на хрен, – сказала она и вышвырнула его в переполненный мусорный бак возле «Макдоналдса».
Я оскорбленно уставился на нее.
– Я мог бы кого-нибудь этим накормить, – сказал я.
– Тут некого кормить, Моби, – ответила она. – К тому же все уже промокло.
Мы стояли у входа на станцию линии N на углу Бродвея и Сент-Маркс-плейс. Дождь все усиливался.
– Думаешь, пойдет снег? – с надеждой спросил я. Джанет лишь окинула меня раздраженным взглядом.
– Ну? – спросила она.
– Я не знаю,