– Анастасия, это у вас такой аттракцион, переодеваться во время сервиса? – решил пошутить гость.
И в этот момент раздается на кухне такой грохот, что казалось, стены и пол подпрыгнули. Открываются «адовы двери» на кухню, и мы с гостем наблюдаем картину, как посудомойщик ползает по полу среди осколков и собирает упавшую стопку дорогущих тарелок из фарфора. Бегу на помощь, тут этот сумасшедший вскакивает и кричит на весь ресторан, что это я разбила посуду.
– Да вы еще землетрясение в Перу Насте припишите! Сборище клоунов, а не ресторан! – крикнула Зара.
Вокруг меня собираются все: Андре, его мама Хайди, отец Катценельбоген, шеф-повар, орут на меня со всех сторон все громче, громче: «да сколько это может продолжаться», «будешь платить», «тут тарелок штук тридцать было», «каждая по сто евро», «криворукая», «вылетишь из отеля», «порча имущества», «штраф»… Я не верю, что это все происходит со мной, вместо отдельных слов какой-то гул… Их лица начинают кружиться все быстрее, а чувствую себя, как на качелях. Они кричат, кричат, кричат… Я не чувствую ног, рук, тела, себя…
– Настя, очнись, Настя, – к моим вискам Зоряна прикладывает лед.
Я хотела в этот момент сказать, что ничего не нужно, сейчас встану и пойду работать, и не могу ничего сказать, какой-то сип только из горла.
– Хорошо, что гость на твоем ранге видел, что это именно посудомойщик рассыпал тарелки, а ты подскочила уже после всего этого ужаса. Ха-ха, в бреду ты называла их «адовы двери», класс, точнее не скажешь! – смеялась Зара. – А мойщик все равно орал и обвинял тебя в порче имущества отеля. Имми врезал ему как следует и засунул его голову в мусорник. Жаль, что ты этого не видела, – она явно гордилась своим мужчиной.
– Да, хорошо, – выдавила из себя и попыталась встать. Не сразу, но это получилось. Имми меня поддерживал и шептал на ухо, что отведет сейчас в комнату. Я отказывалась, слезы наворачивались