– Помнишь меня, детка?
– Да.
– Я слышала, Мишель будет на сороковом пирсе через несколько минут. Я не знаю, правда это или нет, ну, знаешь. Но я просто так слышала, понятно?
– Спасибо, я ценю, что ты вернулась, чтоб передать мне сообщение.
– Это не сообщение, детка. Это просто то, что я слышала, понятно?
– Как скажешь.
Она просто стояла у машины. Я медленно достал сигареты из бардачка, протянул ей пачку. Она взяла одну и склонилась ко мне, прикурить.
– Я слышала кое-что еще, детка.
– И что же?
– Я слышала, что иногда, когда у девочки есть проблема с ее мужиком, ты можешь с ним потолковать.
– От Мишель слышала?
– У Мишель нет мужика. Ты же знаешь.
– Да, знаю. Ну и?
– У меня есть.
– Ну?
– И я просто слышала, что иногда ты толкуешь с мужиками девочек, если есть проблемы.
– Ты можешь говорить конкретнее.
– Мой черный.
Ни один мускул не дрогнул на моем лице.
– И?
– Это для тебя ничего не значит?
– А должно?
– На нас давят. Некоторые люди кое во что вляпываются. Люди, которые ненавидят ниггеров.
– Во что вляпываются?
– В Банду. Со всей этой детской байдой – картинки, фильмы, ну все такое.
– И?
– Я уже достаточно сказала, может, это и не так, это просто то, что я слышала. Слушай, я просто оказала тебе услугу, верно?
– Если Мишель придет на Сороковой, то да.
– Она будет там, детка. Я оказала тебе услугу. Если мне понадобится услуга, могу я тебе позвонить?
Я посмотрел на нее, пытаясь рассмотреть ее лицо под макияжем, стараясь рассмотреть ее череп под кожей. Солнце било ей в глаза, пробивая солнечные очки, которые она носила. Я ничего не мог рассмотреть. Ее руки немного дрожали.
– Ты можешь позвонить мне по этому номеру, в любое время, между десятью утра и полуночью. – я назвал ей Мамин платный телефон. Она ничего не сказала, несколько раз беззвучно повторив номер, чтоб запомнить.
Потом она снова ушла, уже не вихляя нарочито бедрами. Я завел двигатель, дал ему минуту на разогрев, выкинул окурок в окно (в этой машине нельзя пользоваться пепельницами), и поехал на Сороковой Пирс.
Я заметил Мишель, как только подъехал. Она была в белой мягкой шляпе, такие носят в фильмах про юг. Вообще, это глупо выглядит с голубыми джинсами и толстовкой с дурацким именем дизайнера на ней, но на ней это так не выглядело. Я не успел заглушить двигатель, как она ко мне подошла. Запрыгнула на пассажирское сиденье и хлопнула дверью, склонилась ко мне,
быстро поцеловала в щеку и откинулась на дверь.
– Привет, Берк.
– Как дела, Мишель?
– Обычная байда, дорогой. Убийственно обычная. Честному человеку все труднее выжить в этом городе.
– Я