Павсаний призадумался, потом заерзал на своем инкрустированном жемчугом ложе.
– Надо поговорить с мудрыми людьми нашего круга. Не мы одни заинтересованы в том, чтобы эти так называемые опыты не вышли за стены Акронова дома. Соберу-ка я завтра симпосион да позову самых знатных. И ты приходи. Сразу после захода солнца.
* * *
– А может… просто убрать его, этого Акрона, – да и все дела? – предложил скорый на решения Аристодем.
Легкий ветерок волнения пробежал среди восьмерых собравшихся. Ибо об этом с самого начала беседы думали все, да не решались обречь простую мысль в простые слова.
– Такое решение более подходит для эпохи варварства, – возразил рассудительный Агафон. – Не забывайте: на дворе уже пятый век до рождества Христова! – и он кивнул в сторону недостроенного общественного здания, что темнело мрачной громадой напротив дома. Не далее как сегодня каменотесы выбили под фронтоном надпись: «465 год до вашей эры», дабы будущим археологам не пришлось ломать головы над датировками.
– Всюду наблюдаем мы невиданный прогресс разума, – продолжал Агафон. – Человеческая мысль бьется над постижением сущности естества. Многие идут по этому пути. Доходит уже до того, что люди не просто размышляют о предначертаниях богов, но и сами начинают испытывать природу, подобно этому Акрону. Уберем его – появится кто-то другой. Нет. Нам надо ограничить этих смельчаков мысли в их исканиях. Положить некие пределы, за которые их разумение выходить не должно.
– Да, – одобрил Гергий, – не только в Лидии или Финикии есть мудрецы. Здесь тоже найдутся мужи, что смогут направить людей по нужному нам пути. Вернее, отвратить от того пути, что для нас гибелен.
– Клянусь Зевсом, ты прав! – воскликнул Павсаний. – И все мы тут знаем по крайней мере одного, кто как раз подходит для этой цели.
Пирующие с любопытством повернулись к Павсанию, ожидая имени.
– Эмпедокл, – произнес тот.
Люди призадумались.
– Помните, как Эмпедокл добился казни двух архонтов, замышлявших переворот и желавших установить тираническое правление?.. А роспуск Тысячного собрания? Это его рук дело, а ведь в собрании заседали весьма влиятельные люди.
– А ведь и верно, – сказал Агафон. – Эмпедокл молод, но мудр. И не гнушается политики, не то что многие прочие мудрецы. Он сумеет внушить народу правильные мысли. Я завтра же с ним поговорю.
– Но не пора ли нам расходиться по домам? – встрепенулся молчавший до того Тимей. – Это ведь Эмпедокл сказал, что акрагантяне едят так, словно завтра умрут, а дома строят так, словно будут жить вечно!..
* * *
Прошел месяц – и рапсод Клеомен огласил на Олимпийских играх Великое Правило Эмпедокла: «Ничто не может