– Филя, храпишь очень, перевернись, – донёсся голос жены с небес над полем, и стало непонятно – над Куликовым или Бородинским?
Перевернувшись на бок, Филинов оказался в набитом автобусе, который ехал в сторону Куликова поля. Автобус часто останавливался, и всё залезали и залезали новые пассажиры, так что Филинову стало трудно дышать. Наконец остановились, и Сталин спросил: «Ну, где застрял, понимаешь, что делаешь, мамадзагва?». Тут Филинов проснулся в холодном поту и встал пописать и попить.
Из кухонного окна светила полная луна, по плите и столу бегали тараканы-прусаки.
– Стрелять! – пошутил спросонья Филинов, вернулся под одеяло, снов в эту ночь больше не видел и проснулся поздно.
III. Соседи (Поповы, Филиновы и прочие)
Протест
В дверь позвонили, а Филинова как раз чистила картошку к щам.
– Иду—иду, обождите, открываю, – и даже не посмотрела в глазок, потому что их дом и район были благополучными.
На площадке стоял сосед из квартиры напротив – Якименко, майор в отставке и любитель голубей.
– Добрый день. Прошу извинения, кстати, нашу детскую площадку разрушают и хотят строить общежитие для олигархов, прошу принять участие!
– Да что вы?! Проходите. Как так разрушают, а где же дети? – и крикнула Филинову, у которого протекала фиеста. – Эй, просыпайся, пришли, олигархи разрушают…
Филинову снился Белиз. Он в тех краях не бывал, но море было сине-чудесное, и просыпаться не хотелось.
– Иду-иду, – эхом отозвался.
Сели втроём за кухонный стол. Филинов, почувствовав женскую слабину, предложил:
– Может, махнём по рюмашке?
Якименко, хоть и был увлечён другой идеей, быстро сориентировался:
– Ну, если такие дела, то не грех. А вообще-то, это… детскую площадку сносить хотят, ты знаешь, блин. И гараж построить, а для кого гараж? У нас в подъезде четыре тачки – у вас с Поповыми да у меня с Николаевым. Зачем нам, блин, гараж, всё толково стоит, тем более двор закрыт.
Филинов медленно выходил из фиесты, пока жена устраивала на стол маринованные помидоры, прозрачную на свет корейку, солёные волнушки и пепси для запивки.
– За встречу! А ты будешь, лапушка? – и Филинов махнул, не дождавшись ни ответа, ни согласия.
– …Понимаешь, дык-брик, гаражи, дык, на месте скверика. Да мы грудью встанем! Ну, ещё по разу – и завтра во двор, плакаты, транспаранты «Вон партию жуликов и воров!», красным по белому, вот вам, кто против народа – на скамью! – расходился майор Якименко, опережая и волнушки, и корейку, и маринованные помидоры.
– Так что же вы, Пётр Фомич, так просто и на демонстрацию? – поинтересовалась Филинова.
– Так это, брик, олигархи… Брик, площадки отвоёвывают