Мне хотелось запретить Амине ворошить прошлое семей с такими трагедиями, ведь мы не знаем, что завтра случится с нами, никто с уверенностью не может утверждать, что у его семьи хорошая карма, и не застрахован от потери близких людей. У каждого из нас жизнь может в любой момент разбиться на осколки, как хрустальная ваза, и сможем ли мы склеить её потом, большой вопрос. В благополучной карме нашей семьи сильно сомневалась с тех пор, как в юности потеряла старшего брата.
Память стремительно пролетает через тоннель времени и сквозь годы возникают образы ещё молодых родителей. У нас была обычная для села семья: мать, работавшая в районной больнице медсестрой, отец, учитель трудов в школе и нас трое детей, старший брат, я и младшая сестра Марьям.
В детстве Арслан был хулиганом, знал, как незаметно пробраться в соседний курятник и своровать пару теплых, только что снесённых яиц. Под покровом ночи с друзьями они ходили воровать свежескошенное сено, или совершали набег на колхозный сад, что раскинулся за горной речкой. Если их отлавливал сторож, который стерёг сад, несмотря на то, что под деревьями гнили сотни плодов, вываливал из сумок ароматные румяные яблоки с моста в речку, и они уплывали в стремительном бурном потоке, всплывая на прощанье, словно красные поплавки в такт трехэтажной ругани хромого Мустафы.
В детстве мать иногда забирала нас, детей работать на картофельное поле, недалеко от окраины села. По краям оно было засажено высокими стеблями кукурузы, и мы с сестрёнкой играли в прятки, пока мама с братом работали без устали, как нам казалось. В обеденное время, когда солнце невыносимо палило, вместе садились под тень старого дерева, и не было ничего вкуснее для нас слипшегося кукурузного хинкала6, величиной с кулак и густой простокваши в эмалированном бидоне с битой крышкой, которую ели щербатыми деревянными ложками.
Часто выпросив у матери лепешку с куском брынзы и взяв несколько сырых картофелин и соль, Арслан вместе с друзьями уходил в лес собирать сосновые шишки в мешки или сухие ветки для растопки печи, их ребята привозили на ишаках поздно вечером. С ночёвкой оставаться в лесу они боялись, там завелась стая волков, наносившая сельчанам значительный урон зимой и ранней весной, задирая ягнят, новорожденных жеребят и телочек. Но в школе Арслан учился хорошо, отец строго следил за его успеваемостью и иногда за двойку в дневнике засаленный ремень плясал по бёдрам брата.
После окончания школы Арслана призвали в армию, оправили служить в Среднюю Азию, и, отслужив положенные два года, к лету возмужавший он вернулся домой старшиной. Немного отдохнув, устроился на работу в районный отдел милиции, а через год поступил в Астраханскую школу милиции на заочное обучение. После сессии он привозил гостинцы, ароматный копчёный жерех, сушёные воблы, вафли с коричневой начинкой и халву с арахисом,