– Ну, как же, помним-помним, – отозвался лысый лектор, – это наша разработка, между прочим. Но такого рода проектами нельзя злоупотреблять. Представьте себе, что Леонардо да Винчи не ограничился бы единственным портретом Моны Лизы, а поставил бы это дело в серию: «Джоконда на балу у герцога Савойского», «Мона Лиза, плачущая на фоне кавалерийских манёвров», и так далее. Художественная ценность исходной картины существенно бы снизилась. И рыночная – тоже.
Он потянулся и зевнул, и всё тело его затрещало, будто крышка старого рояля. – Действительно, мы настолько необязательны, будто у нас у каждого в запасе по две-три жизни, а то и больше. Всё из-за бесконечных уклонений от темы, вечно нас отвлекают посторонние вопросы. Кстати, приведу пример того, какими дурацкими вопросы бывают. Как-то на железнодорожной платформе, ожидая прибытия электрички, один немолодой и весьма серьёзный человек спросил у меня, во сколько сегодня произойдёт закат солнца. Совершенно случайно я в точности знал ответ и назвал час и минуту. Однако смысла во всём этом явно не было, тем более что когда прибыл поезд и я отчаливал в Базель, немолодой человек, тоскливо оглянув пустынную платформу, посмотрел на часы, на солнце, на уходящий поезд, аккуратно опустил в урну букет цветов и отправился прочь. Или вот ещё образец. Только тут уж не сам вопрос дурацкий, а его постановка. Я как раз выходил из пивной, где когда-то бывал Уинстон Черчилль. На лавочке под памятником ему же, двое господ, не опускавшихся в своей беседе до англосаксонского наречия и говоривших по-русски, 17 мая, в 15:20, обменялись такими словами: – Так вы полагаете, коллега, Запад удручён? – говорил один. Второй задумчиво отвечал: – Вне всякого сомнения…
Из угла, откуда на собрание безучастно взирает архангел Гавриил, раздаётся неторопливый голос усатого человека неопределённой восточной национальности: – Сколько лет уж как ищем. Ещё немного, и придётся искать идею для нас самих, да. А может, обстоятельства так складываются, что она никому просто не нужна? Ведь иначе она обязательно бы уже появилась и проявилась, и мы бы её заметили.
Встрепенулся ещё один человек в центре комнаты; в его речи и движениях, хотя не особенно-то он и двигался, как-то сразу угадываются хорошие манеры его родителей. – Прошу прощения, – заметил он, – но здесь же нет ничего сложного. Культивирование этнического мифа практикуется давным-давно. Например, в большинстве своём мифологию малых народов на территории нашей в прошлом необъятной родины создавали буквально с нуля, выдумывая песни, сказки и легенды, причём обычно силами творческой интеллигенции из центра, сами знаете какой национальности (воображаю, как потешались сочинители очередного «древнего» эпоса). И ведь дела их живы до сих пор. Сегодня я вижу проблему в ином: