спадает. Просыхает майка.
Я соглашаюсь с Пушкиным – пора.
Кричит несытая и вечно злая чайка.
Почти несносная разлита благодать,
вдали, как в раннем детстве – пианино,
перебирают старые этюды.
Идёт война, но далеко отсюда.
Мы в райском уголке, и в наши спины
не тычут палкой, – что же больше ждать!
«Они не спят по ночам в шкафу, …»
Они не спят по ночам в шкафу, —
Кафка температурит и повторяет в бреду:
«Истинней нет ничего этих зыбких, упорных
зверей,
их искорёженной страсти…»
Рильке, вбирая исторгнутый свет
тихо его возвращает.
Сократ чуть лукавит: «Ты так полагаешь?..»,
цепкость ума его держит на привязи мир.
Мандельштам, слегка задыхаясь,
лёгкое слово над каменным смыслом несёт,
и изумлённо следят Шварц и Шекспир
за спектаклем,
верить в который невмочь.
А в книге книг
всё спорит с Богом одинокий Иов
и просит отступиться от него,
не обращать вниманья на такую малость,
как человек, дать проглотить слюну…
«Собака тоскует в трамвае…»
Собака тоскует в трамвае,
скулит и рвётся на волю,
и плачет, недоумевая,
зачем это движется поле?
Как может, ей суть переезда
хозяин толкует сурово
святыми словами «на место»,
лишёнными смысла вне крова.
А Ты, удивительный лекарь,
врачующий буйное стадо,
как мне объяснишь, человеку,
своё безусловное «надо»?
Ты хочешь добиться прозренья,
что наши стремленья напрасны?
Твои повеленья прекрасны
и вне моего разуменья.
Накануне
Отцу
В то время как готовятся к войне
с постыдной спешкой и безумным рвеньем,
купи малины, сахару вдвойне
и приготовь целебное варенье.
Больших тазов сияющая медь
и солнце, затекающее в кухню,
и сладострастье детское – смотреть,
как плёнка сласти потихоньку пухнет.
Ты знаешь, наступающей зимой,
когда былая жизнь уже убудет,
в разгар вражды отчаянно немой
оно ещё понадобится людям.
Но даже если обратится в прах,
замрёт в горсти, как бабочки биенье,
вся жизнь твоя, ты не играл в их страх,
а пробовал, как тянется варенье.
«Ну, прощай. Дуб стоит на поляне с ве́твями…»
Ну, прощай. Дуб стоит на поляне с ве́твями,
распростёртыми, как беспорядок выкрика.
День пронёсся облаками летними,
не узнав себя.