Родственники отца и его первой жены оказались скучнейшими людьми. На обедах Лаура, скрывая зевоту, пыталась поддерживать беседы о виллах на Сардинии и папских приемах. Дома, в Хэмпстеде, она привыкла к другим разговорам:
– Инге рассказывает о ядерной физике, Сабина о звездах Голливуда, Адель и Генрик говорят о музыке, Аарон и Тиква о театре… – здесь никто не слышал имени Беккета, не знал о битлах и не интересовался освоением космоса:
– Они словно все живут в прошлом веке, – усмехнулась девушка, – но Микеле не такой…
С сыном адвоката Ферелли она познакомилась на приеме в унылом палаццо неподалеку от площади Цветов:
– Семейная мебель вся наполеоновских времен, а картины так потемнели, что невозможно разобрать, где их хваленый Рафаэль, а где мазня прошлого века… – стоя с чашкой кофе под пресловутым Рафаэлем, Микеле с разгона предложил Лауре выкурить косячок:
– Здесь отличный балкон, – заметил парень, – заодно полюбуемся скульптурой Джордано Бруно. Он бы нас не осудил, – подмигнул ей Микеле, – я уверен, что он и сам баловался гашишем. В те времена у них больше ничего под рукой не было… – от косячка Лаура отказалась, но телефон парню оставила:
– Он позвонил на третий день, – хмыкнула девушка, – набивает себе цену. Ладно, выпью с ним кофе, это меня ни к чему не обязывает…
Оценив свое отражение в зеркальном окне, она взбежала по ступеням террасы.
Ленивая августовская оса жужжала над мраморным столиком, примериваясь к лужице растаявшего фисташкового мороженого. Итальянские триколоры над мощными стенами замка Святого Ангела лениво повисли в полуденной жаре. Коричневый Тибр сверкал под солнцем. На мосту скопилась отчаянно гудящая пробка. Микеле кинул взгляд в сторону реки. Отец велел ему появиться в конторе на виа Венето не позднее двух дня:
– В двенадцать я заканчиваю встречу с клиентом, потом обедаю… – Микеле прервал его:
– С другим клиентом. Но у меня дела, я могу опоздать… – отец смерил его недоверчивым взглядом:
– Ты на каникулах, что у тебя за дела… – юноша вывернулся, отговорившись необходимостью посетить магазин туристического снаряжения:
– Ребята приедут с палатками и спальными мешками, – объяснил он отцу, – но я хочу быть уверен, что у нас найдется запас вещей на случай непредвиденных обстоятельств… – отец любил, когда с ним говорили, как выражался юноша, в приличной манере. Карло Ферелли не терпел американских словечек:
– Итальянский язык прямой наследник латыни, – напыщенно замечал адвокат, – нельзя забывать, что мы колыбель европейской цивилизации… – Микеле преуспевал в латыни, но считал, что надо оставить прошлое прошлому:
– В любом случае, скоро старому миру придет конец, – усмехнулся он, – и мы