Микеле, тем не менее, очень хотелось пригласить в горы синьорину ди Амальфи. На ее губах блестели капельки мороженого, девушка облизала ложку:
– Вы правы, синьор Микеле, – темные глаза весело блестели, – здесь самое вкусное мороженое в Риме. Вы заказали фисташковое, мое любимое… – юноша раскрыл перед синьориной портсигар, она помотала головой:
– Спасибо, но я не курю… – Микеле нравился ее скромный наряд:
– Она умная девушка, с ней есть о чем поговорить. Она была послушницей, но это ерунда. Она не захочет приносить обеты, зачем ей удаляться от мира… – Микеле тянуло к серьезным девушкам:
– Разъезжать в короткой юбке на скутере и курить травку может любая, но для нашей борьбы не нужны пустышки… – он наклонился к девушке:
– На приеме вы сказали, что предпочитаете именно фисташковое мороженое. Я все запомнил, синьорина… – Лаура нежно покраснела, – например, вы знаете то ли пять, то ли шесть языков… – Микеле внезапно решил:
– Ерунда. Я по ее глазам вижу, что я ей нравлюсь. В обители, то есть университете, она всегда отговорится поездкой по Италии. То есть, мы действительно отправляемся на экскурсию… – он вытянул из холщовой сумки с портретом Че Гевары карту:
– Я вас не просто так пригласил на кофе, – смешливо сказал юноша, – хотите присоединиться к моей туристической группе? Мы завтра отправляемся в поход на две недели, по диким местам. Такие еще остались вокруг Рима… – на карте он отметил красными чернилами маршрут:
– Мы доезжаем до Риети, а потом бродим пешком по горам. Вы в группе будете единственной девушкой, – добавил Микеле, – не волнуйтесь, мы понесем ваши вещи… – она дрогнула длинными ресницами:
– Видите, а я не все о вас знаю. Вы не говорили, что увлекаетесь туризмом… – Микеле подмигнул ей:
– У меня есть удостоверение инструктора. Я с двенадцати лет в походах, я даже поднимался на вершины в наших Альпах. Но все равно, я не знаю столько языков, сколько вы, синьорина Лаура… – девушка изящно отпила кофе:
– Не так много, на самом деле. Латынь не считаем… – Микеле кивнул: «Не считаем». Приняв от него карту, Лаура посчитала на пальцах:
– Всего шесть. Английский, французский, немецкий, испанский, итальянский и иврит. Русский я только учу, я не знаю скандинавских языков, или арабского. Но я хочу им заняться, он очень важен для лингвистики… – Микеле горячо сказал:
– Но не только. Если мы поддерживаем борьбу палестинского народа за свое государство, надо говорить на их языке. Но зачем вам иврит, язык торгашей и оккупантов, лишивших палестинцев их родной земли… – ее глаза заледенели. Скомкав карту, девушка кинула ее в сумку:
– Моя мать еврейка, – отчеканила Лаура, – мою бабушку застрелили арабы в сорок восьмом году. Моя старшая сестра год провела в Сирии, в плену. Она ползла через горы, чтобы добраться до нашей страны,