Осколки. Галина Робак

и в то же время элегантным стилем, что не оставалось никаких сомнений в его принадлежности к самым неизведанным и таким манящим субкультурам. Я всегда была на стороне тех людей, кто культивирует элегантность. В мыслях. В одежде. В поступках и результатах. Но все это было больше, чем кэжуал23. Выше, чем просто фирма. Это было куда более осмысленнее и рассчитано на всех. А еще этот пронизывающий взгляд! Когда я встретила его тогда на рейве, ощущение было такое, будто передо мной по пустынной улице где-нибудь на задворках города, в Обухово к примеру, резко выступил из-за угла джазовый духовой оркестр. Как фантастично! Какая феерия! Я почувствовала его поблизости еще незнакомого, и меня пронзило так, что сердце больше никогда не встало на место.

      «Ну и глупость!» – скажете вы. Многие, блуждая в лабиринтах моего изложения, примутся спрашивать у встречных мыслей: «Здравствуйте! Вы не видели здесь логику? Извините! Может, логика у вас?», но напрасно. Выбор мой пал окончательно и бесповоротно. И не было в этом никакой корысти, никакого умысла – все просто встало на свои места, стоило только заглянуть ему в глаза.

      Права ли я была, что вот так запросто увлеклась? Но кто же из влюбленных слушает голос разума? Не для того нам отпущены краткие минуты первого влечения: его неизведанности, его жадных тайных фантазий и жгучего неудовлетворенного любопытства, чтоб слушать нотации разума!

      …И тогда наш внутренний огонь, томимый взаперти и доселе остужаемый голосом Нравственности, умоляюще словив ее благословленный взгляд, радостно распахивает врата в удивительный мир Чувства, У Которого Много Имен, и всю душу вмиг заливает ослепительным солнечным сиянием. Человек начинает светиться изнутри, и глаза его начинают светиться, и речи его блистать. Мысли становятся легки и синхронны с движениями, что подобны танцу. Любовь – явление Добра во всей своей красе. Явление жизни. Воды мирового океана, хлынувшие в разверзшиеся трещины Земли. И этому потоку нет уже никаких преград, и никакая сила не способна заставить этот поток двигаться вспять. Ничто не сможет уже остановить душу, скрывшуюся в водах Любви.

      Словно дремлющая лань, в тени дерев скрытая от дневного зноя, взбудораженная отдаленным звоном колокольчиков, вдруг тревожно вздрогнет она, поднимет голову – нет ли поблизости такого же сердца?

      Чу – вот оно, такое же: остро чувствующее, закрытое, мечтательное, свободное сердце, что так дерзновенно осмелилось быть похожим на твое!

      Но как только их мерцающие искры глаз объединятся в пламя, в котором потом будут гореть двое: с той самой минуты начинается обратный отсчет. Несчастные, они обречены. Они познают такую боль, какой до того не знал ни один из них. Ничто не сможет заглушить свирепого рева разочарования, никто – спасти. Чувство, У Которого Много Имен окажет им милость и явится в обличье самого Сатаны, о да – он придет за расплатой!

      Так что пусть пока кружатся в танце безрассудства, пусть упиваются блаженным неведением обратной стороны медали. Пускай хватают, ловят,