Бесстрашные были, как самураи.
Но тут – вот когда Выхухоль на крыльцо вдруг вышла – тут они и заробели. И встали все как один.
На них из темноты смотрел огромный красный глаз.
Второй глаз Выхухль прищурила от сигаретного дыма.
Боевая шеренга смешалась, зайцы сбились огромной толпой на околице, топчутся на месте, смотрят на этот глаз, как завороженные, и не с места.
А большой красный глаз смотрит на них.
Как бы светит в упор и бьет далеко – до самой до опушки, туда-сюда шарит, как лазерная указка. Иногда в небо лучом уходит.
И так зайцам стало страшно, что лапы подкосились, они опустились на все четыре конечности, прижали уши и бросились назад в лес, давя друг друга, не разбирая дороги.
Да и какая там дорога в полях и лесах? К тому же зимой.
С той поры они в эту деревню ни ногой.
А Выхухоль что – покурила себе спокойненько, полюбовалась окрестностями и домой в скворечник.
Думаете, деревенские или там дачники хоть спасибо ей сказали?
Фигушки.
А ей и не надо.
Выхухоль, собственно, до поры до времени и не знала, что спасла деревню от зайцев.
Она же на небо вышла посмотреть, на луну, на лес.
Что ей какие-то зайцы?
К тому же она была немного близорука, на ночь линзы уже вынула и положила в чехольчик в ванной, на раковину возле умывальника.
Она же очень хозяйственная, Выхухоль.
Выхухоль и плавание
Выхухоль иногда ходила плавать на пруды под березами.
Пруды прятались вдалеке от дачных домов, в березовой рощице, примыкающей к большому лесу, на дне в них били ледяные ключи, намывая глубину, однажды там даже утонул трактор, по слухам, вместе с трактористом, и народ туда ходить побаивался.
Выхухоль это не пугало.
Она брала с собой Бориса Дубова, перекидывала через плечо полотенце, и они плечом к плечу шли песчаной дорогой через луг с высокой травой, обходя выпрыгивающих прямо под ноги кузнечиков.
Вообще-то Выхухоль плавание не любила, вернее, сначала, когда-то, любила, а потом дико устала от него.
– В детстве переплавала, – сказала она как-то Борису Дубову, – заставляли. Да еще попала в старшую группу, нагрузки там знаешь какие? Я плавание просто ненавидела, меня от него тошнило, живот ныл, до диареи фактически, стыдно сказать, доходило, шла на занятие и еле сдерживалась на ходу. Лишь бы до спортцентра дотерпеть. Даже способ придумала с поносом бороться. Как-то шла, еле терпела и вдруг поскользнулась и шлепнулась на попу. И в туалет сразу расхотелось. И с того дня как по дороге совсем невтерпеж, уже умышленно шлепалась на задницу.
– Помогало? – спросил Борис.
– Да, помогало. Но сколько так могло продолжаться? Плакала, конечно.
– Ну, и…? – спросил Дубов.
– Не нукай, – ответила Выхухоль. Но продолжать не стала…
Подойдя к пруду,