Джулиана испытующе посмотрела на меня.
– Кэти, вам не кажется странным, что меня не оказалось тогда рядом?
– Вы имеете в виду – в момент ее смерти?
– Да. Ведь мы были так близки. Она очень хотела, чтобы я была рядом, когда это… произойдет.
– Да, но как вы могли? Все произошло слишком быстро. Вы бы просто не успели.
– Да, вы правы, – сказала Джулиана с какой-то странной интонацией. – Скажите, Кэти, вот человек тяжело болен, но почему он вдруг умирает так, словно у него случился сердечный приступ? Все это кажется мне неправдоподобным. Я виделась с Элоиз в тот день утром. Мы пили кофе, я общалась со внуками. Элоиз была в прекрасном расположении духа – ведь доктора сказали, что у нее ремиссия. Вы же знали, какая она. Такая позитивная, уверенная, что прорвется. И вдруг через три часа Элоиз умирает. Нет, я решительно не понимаю.
Я даже и не знала, что ответить на это. Ведь у меня тоже были сомнения на этот счет – какое-то смутное беспокойство, тревога. Опять же – эти странные ночные кошмары. В то же время я знала, что если поддамся настроению Джулианы, то провалюсь в паранойю. И что она имеет в виду? Что моя дорогая подруга умерла не от рака? Это после стольких-то лет, когда все было уже определенно и безнадежно? Конечно же, Элоиз умерла от рака. Все остальные предположения просто нелепы.
Я все-таки спросила Джулиану, действительно ли она считает, что ее дочь умерла каким-либо другим, противоестественным способом. Разве нужно было проводить вскрытие, чтобы получить подтверждение того, что все и так знали? Что Элли умерла от опухоли, которая дала метастазы по всему организму. Эта страшная болезнь прокралась в ее легкие, позвоночник, мозг.
Выслушав меня, Джулиана печально покачала головой.
– Не знаю, Кэти. Но меня терзают сомнения. Наверное, вы думаете, что я спятившая старуха, не желающая смириться с тем, что моя дочь ушла раньше меня. То же самое на днях мне сказал Тед.
– Вы обсуждали это с Тедом? – ошарашенно переспросила я.
– Я пыталась, – грустно вздохнув, произнесла Джулиана, – но он сильно рассердился. Сказал, что с него и так хватает и что он не собирается выслушивать бредни старой тетки, потерявшей связь с реальностью. Он даже предположил, что я становлюсь слабоумной. Мне было очень обидно, – прибавила она, помрачнев.
– Но ведь вы с Тедом никогда не ладили.
– Элоиз вам рассказывала?
Я молча кивнула.
Джулиана грустно вздохнула:
– Элоиз иногда сердилась на меня. Говорила, что я выдумываю всякое.
– В каком смысле?
– Он очень жесткий человек. Если честно, я вообще считаю его авантюристом и никогда ему не доверяла.
– И как же Элли реагировала на подобные ваши высказывания?
– Чаще всего – отшучивалась. Говорила, что благодарна за беспокойство, но все равно я говорю ерунду. Она считала Теда талантливым художником, и что, мол, картины его растут