– И подобное проявление веры, – настойчиво допытывалась Даниэла, – что же, не противоречит рационализму, например, медицинской науке, которую вы изучали?
– Никакая вера не может помешать заботе о больных, – заявила суданка. – И менее других – анимизм, поскольку у каждого существа имеется свой персональный дух, соответствующий его пониманию жизни, а потому не нуждающийся в посредничестве ни попов, ни имамов.
– Поразительно…
Однако Даниэла не могла понять, как ее зять умудрился примкнуть к команде ученых-антропологов, созданной специально для африканцев, тем более, что он не был ни научным работником, ни врачом, а кроме того, являлся гражданином страны, далеко не во всем мире пользовавшейся любовью. Но по этому вопросу у суданки нашлось простое объяснение. Дабы избежать конфликтов в среде чрезвычайно чувствительных ко всевозможным деталям бытия африканцев, которые собрались для работы на раскопках со всех концов континента, было решено, что вопросами, связанными с финансированием и курированием расходов, должен заниматься белый человек, лучше – иностранец, а еще лучше – человек с опытом, знакомый и с регионом, и с местными особенностями. И когда овдовевший белый пенсионер, служивший некогда в Африке по линии министерства иностранных дел, предложил свой опыт по части управления финансами, он мгновенно завоевал сердце членов экспедиции, как человек надежный и объективный, способный противостоять внешним искушениям и соблазнам.
– Искушениям и соблазнам? В каком смысле?
– Соблазнам, способным подтолкнуть его к тому, чтобы не слишком разборчиво относиться к собственности, ему не принадлежащей, скажем так. Например, к денежным счетам, которые требуют честности и точности… Ну да скоро он сам объяснит вам это.
Теплый летний ветер врывался в окно автомобиля, наполняя его ароматами окружающей флоры. Страна была гористой, и машина то устремлялась вверх по склону, то скатывалась вниз к подножью возвышенностей, окружавших пик Морогоро, который периодически появлялся и снова исчезал из виду. Точно так же вела себя и луна, временами проглядывавшая сквозь тучи; ее свет отражался листьями буйной растительности, заполнявшей обе стороны дороги. Немного спустя, следуя небольшому дорожному указателю, машина свернула с асфальта, оказавшись на грязном проселке, который, тем не менее, был хорошо укатан и почти не имел рытвин, так что двигатель работал в прежнем, пусть и несколько надрывном ритме. Но тут Даниэла почувствовала, что столкнулась с некоей неудобной и не встречавшейся ей ранее проблемой. Огромный сэндвич, который она, так сказать, уважила в сочетании с несколькими чашками чая, потребовал освобождения. Задумайся она об этом заранее, она не отнеслась бы так легкомысленно к возможности воспользоваться туалетом в аэропорту. Но теперь выбора не было, и она обратилась к своей дружелюбной проводнице, попросив остановиться в месте, удобном как для машины, так и для пассажира, осведомившись заодно, не найдется ли